Кэт Адамс - Песнь крови (Песнь крови - 1)

КЭТ АДАМС

ПЕСНЬ КРОВИ

Глава 1

Я остановила свою «Миату» [«Mazda Miata MX-5» — двухместный родстер японского автопроизводителя Mazda.] у тротуара и еще раз проверила адрес. Внимательно посмотрела на здание, обвела взглядом окрестности. Все выглядело не так, как я ожидала. Беседа с официальным представителем принца состоялась в комнате для переговоров одного из лучших отелей Лос-Анджелеса. Здесь же остановились и пресс-атташе, и телохранители, и сама персона королевских кровей. Гостиница оказалась приличной и даже слегка смахивала на дворец, но стояла она, грубо говоря, на обочине. В общем, для того чтобы ее разыскать, пришлось прибегнуть к помощи MapQuest. [MapQuest — американский картографический сервис, принадлежащий компании AOL. Достиг наибольшей популярности в конце 1990-х — начале 2000-х гг.]

Я выключила двигатель и покосилась на папку, лежащую на сиденье справа от меня. Между прочим, все материалы я практически вызубрила наизусть. Принц Реза Руслундский посетил США с благословения своего отца. Во время поездки он встречался с представителями компаний, которые занимались предоставлением услуг в области личной защиты. На людях принц представлял собой воплощение религиозного консерватора. Но лучше я объясню по порядку. Руслундия — это маленькое королевство в Восточной Европе, разместившееся между Украиной и Польшей. Частично оно граничит и с Чехословакией.

Размеры Руслундии невелики, но страна с недавних пор быстро набрала политический потенциал благодаря обнаружению на ее территории огромных запасов природного газа. Русские пребывали буквально в состоянии инсульта. Контроль над снабжением Европы критически важен для экономики, и их совсем не радовало появление конкурента.

Кроме того, русские и руслундцы всегда находились в напряженных отношениях между собой. Однако крошечная держава ухитрялась упрямо существовать в статусе монархии перед лицом социализма, коммунизма и цветущего капитализма. Каким образом она избежала германской оккупации во Второй мировой войне и как умудрилась спастись от поглощения ее Советским Союзом? Никто не мог дать ответа на этот жгучий вопрос.

Вдобавок Руслундия являлась православным государством, хотя фундаменталистский ислам тоже стал набирать в стране силу и влияние. При такой бурной политической ситуации вполне естественно задуматься об опасности покушений. Принц весьма открыто выразил свои антиамериканские настроения и объединился с религиозными фанатиками, которых вряд ли могли привести в восторг его личные планы. Поэтому в Лос-Анджелесе его место часто занимал двойник, а настоящий принц был абсолютно свободен и мог делать все, что взбредет ему в голову. А что конкретно? Официальный представитель говорил о намерениях его высочества весьма уклончиво. Правда, предстоящая женитьба принца была достоянием общественности, поэтому я догадывалась, что наследник мечтает дать волю страстям. Использование двойника вполне распространено в высших кругах — так легко скрыться от папарацци. Долгосрочная иллюзия, конечно, требует денежных вложений, зато безопасность будет гарантирована.

Ладно. Не мне судить — тем более учитывая ситуацию Вики. Моя работа состоит в том, чтобы охранять клиента. Позвольте представиться — Селия Грейвз, консультант по личной безопасности. Я была телохранителем у кинозвезд, политиков, писателей и прочих знаменитостей. Теперь мне предстояло оберегать принца. Я защищаю его от представителей прессы, назойливых фанатов и, в случае необходимости, от монстров. Я — профи и знаю себе цену, а в бизнесе держусь сама по себе. Я не сильна в дипломатии: прямолинейна, саркастична, не склонна распускать сопли и притворяться пай-девочкой. В целом из-за подобной, как выражаются психологи, «позиции», я пару раз лишалась заказов. Но я работаю над собой… и обычно с треском проваливаюсь.

Я схватила пиджак и хотела выйти из машины, но внезапно мой взгляд упал на яркий пакет с фотографиями, торчащий из-под папки. Надо бы свериться с часами. Отлично: у меня есть немного времени, чтобы посмотреть снимки, посвященные дню рождения Вики.

Открыв конверт, я принялась за дело. Фотки, которые нащелкала я, получились не очень хорошо. А вот остальные были просто замечательными, особенно те, где Вики задувала свечи на праздничном торте. На заднем плане виднелись цветы от подруги Вики Алекс и связка воздушных шаров. Еще мне понравилась фотография, на которой Вики замерла перед моим презентом.

Ее лицо светилось радостью, и я невольно расплылась в улыбке. Наконец-то мне удалось сделать ей идеальный подарок. Вики — ясновидящая девятого уровня. Для концентрации своего дара она пользуется зеркалами. Я разыскала старинное зеркало с серебряной амальгамой и обработала его защитными заклятиями — пока оно не стало практически небьющимся. Вики могла разместить его в своей комнате в Берчвудз.

Я вздохнула. Она уже около пяти лет находилась в Берчвудз: привилегированном и оснащенном по последнему слову техники лечебном заведении. Думаю, ей стоило вернуться домой. Хотя, кто знает? Вики могла повлиять на будущее. Сейчас состояние моей подруги было стабильным, но я не сомневалась, что ей помогает экранирование и спокойная атмосфера, царящая в Берчвудз. Неудивительно, что Вики не хочет покинуть клинику, несмотря на желание Алекса жить с ней вместе.

Но пусть они разбираются сами. Вики — милая и тихая, но обладает железной волей. Она из тех, кто непременно сделает то, что хочет, и точка.

Запихнув фото в конверт, я сунула его в карман на спинке пассажирского сиденья. Мне не хотелось, чтобы снимки кому-то случайно попались на глаза. По легенде, Вики находилась вовсе не в Берчвудз. Как и принц Руслундии, она имела двойника. Девушка, нанятая богатыми родителями Вики, резвилась на Ривьере, отдыхала в Хэмптонсе [Хэмптонс — курортная местность на востоке Лонг-Айленда, излюбленное место отдыха жителей Нью-Йорка.] и каталась на лыжах в Швейцарских Альпах. Ничем из этой роскоши настоящая Вики себя и побаловать не могла.

Хватить раскисать. Я вылезла из салона и надела пиджак. Целую минуту я одергивала его полы и проверяла на прочность. Несмотря на то что данный предмет одежды представлял собой фактически переносной арсенал, он не выглядел громоздким или нелепым. Крой пиджака и миражные чары обошлись мне в целое состояние, но дело того стоило. В потайных карманах пряталась кобура с «кольтом», парочка водяных пистолетов-шприцев со святой водой, осиновый кол и два специальных ножа. И, разумеется, гаррота, или, попросту говоря, удавка. Про нее ни в коем случае забывать нельзя, хотя, если честно, я пока не прибегала к ее помощи. Интересно, сумею ли я быстро вытащить ее в случае необходимости? Конечно, у меня была и кобура на лодыжке, в которой покоился миниатюрный пистолет «дерринджер». Однако его я оставила на крайний случай. Когда речь идет об оружии, лучше перестраховаться. Старые вампиры очень живучи. Ну а я предпочитаю встречаться с оборотнями или упырями, будучи вооруженной до зубов.

Я посмотрела на наручные часы. Десять пятнадцать. Смена у меня — ровно в одиннадцать. А как поживает новенькая игрушка, купленная в моем любимом магазинчике? Я извлекла из «Миаты» черную коробочку размером чуть больше бумажника. Крышка держалась на петлях, как у ювелирной шкатулки. Сверху красовался логотип фирмы, отделанный красной фольгой. Классная штука. И дорогая. Я долго раздумывала, приобретать ли ее. Но все-таки решилась.

Я усмехнулась. Какая же я чудачка. Обожаю гаджеты, а этот — невероятно мил. Мне не терпелось с ним попрактиковаться.

Открыв крышку, я обнаружила внутри крошечный автомобиль и дистанционный пульт. Машинка, изготовленная из серебра, поблескивала в свете уличного фонаря. Я опустила ее на тротуар, носом к отелю. Затем взяла пульт, закрыла коробку и сунула ее в нагрудный карман. Нажав на зеленую кнопку, я отчетливо произнесла:

— Проверка периметра.

Автомобильчик резво помчался вперед, потом затормозил и повернул направо. Я последовала за ним, с удовольствием наблюдая за его действиями. Он плавно катил вдоль невидимого магического барьера, оберегающего здание от всякой нечисти. Я шла за ним по ярко освещенным лужайкам, а затем приблизилась к дороге для автотранспорта. Неожиданно машинка остановилась и издала резкий, писклявый свист. На пульте загорелся и замигал красный огонек.

— Черт, — пробормотала я.

Наверняка к гаджету прилагалась инструкция. Почему я не прочитала ее заранее? Я порылась в коробке, извлекла буклет и пролистала его. Ага!

...

«При обнаружении бреши в периметре устройство издает предупреждающий сигнал».

А сама бы я не догадалась. Однако этот факт не объяснял странного мигания.

...

«Разновидность энергии, вызвавшей прореху в периметре, обозначается цветом на передающем устройстве. Зеленый подтверждает наличие вурдалаков и некромантской колдовской силы. Янтарный указывает на оборотней, голубой — на вампиров. Мигающий красный индикатор обозначает демоническую энергию, не связанную с вампирами. Немигающий красный сигнал свидетельствует о близком присутствии подобных созданий».

— Демон? — прошептала я и ошарашенно уставилась на дистанционный пульт.

Моя рука едва заметно дрожала. Да, они существуют. Как и ангелы. Но я не каждый день с ними сталкиваюсь. Это не грозит обычному человеку, если, он, разумеется, не служит в одном из военизированных религиозных орденов. А демоны — оченьредки. И хорошо. Особенно если у тебя не самая чистая совесть на свете. В моей ситуации все зависело от того, с кем предстояло иметь дело — с бесенком или взрослой тварью. Я в отчаянии просматривала инструкцию, но подсказки не находила.

Огонек мигал без передышки. Вероятно, сейчас передо мной предстанет жуткий демон. А ведь защитный барьер пробит. В общем, я влипла.

Нужно срочно решать проблему, а я не волшебница и не истинно верующий. Я запаслась арсеналом, но для борьбы с монстрами годилась лишь святая вода. Вампира она обжигала как кислота, и я надеялась, что это даст мне временное преимущество. Потом я прикончу нежить другим оружием. Правда, сражение предстоит нешуточное. Только мерзкая и громадная тварь могла пробить такую мощную преграду. Значит, моя жалкая брызгалка не причинит ей особого вреда, а, наоборот, разозлит.

«Давай, девочка… — лихорадочно думала я. — Тебе надо залатать дыру и успеть вызвать команду из священников-воинов».

Если здесь сохранился хоть какой-то объем остаточной магии, я бы справилась. Барьер, конечно, не обретет прежнюю прочность, зато не развалится окончательно. Но тем самым я могла запечатать демона внутри здания.

Несколько секунд я взвешивала «за» и «против». В итоге решила заняться «ремонтом». Если тварь затаилась в отеле, то к моменту приезда священников она окажется в изоляции. А если нет — что ж, буду драться.

Я выхватила пластиковый пистолет, поскольку оба мне использовать не хотелось. Нельзя израсходовать весь запас святой воды сразу. Затем я осторожно вытащила пробку из отверстия, предназначенного для подзарядки шприца, и принялась капать влагой на землю. А мой мини-сканер двинулся вперед, но опять издал режущий уши свист и застыл. Автомобильчик словно икал. Но я сумела заделать брешь: внезапно серебряная машинка умолкла, покатилась дальше и скрылась из глаз.

Я трусцой побежала за ней — по асфальту и щедро политой газонными разбрызгивателями траве. При этом я наблюдала за окрестностями — вдруг выскочит какой-нибудь монстр? Голова у меня раскалывалась от боли, вызванной стрессом и пронзительным свистом сканера.

Странно, но никто из персонала гостиницы даже не вышел наружу. Но с другой стороны, тут нет ничего удивительного. Сигнализация (будь то вой или писк) означает неприятности. Местные, услышав тревожный сигнал, прячутся за заклятыми порогами или внутри магических кругов и начинают молиться.

Обогнув здание, я едва не налетела на крупного, стильно одетого мужчину. Он вполне мог отправиться в любой крутой клуб Лос-Анджелеса, а его пиджак, между прочим, тоже являлся боевым хранилищем. Здоровяк стоял как раз на линии периметра, держал в руке мой сканер и придирчиво его разглядывал.

Я чуть не поскользнулась на мокрой траве.

— Джонсон? — вырвалось у меня.

Это же Боб! На душе у меня сразу полегчало. Боб Джонсон — опытнейший профессионал. Именно он убедил меня податься в охранный бизнес, когда я закончила учебу. Другие твердили мне, что смертная, не владеющая магией, не имеет перспектив в данной области. А Боб заявил, что здесь важны две вещи: мозги и экипировка. Я не дура и готова платить за новейшие модели оружия.

Я познакомилась с Бобом, когда дед Вики нанял его для разработки системы безопасности для ее поместья. Вот такие у старика подарки «на новоселье» любимой внучки. А я, разинув рот, смотрела, как Боб устанавливал оборудование. Он терпеливо мне все объяснял, а я ходила за ним по пятам. Бюджет ему выделили неограниченный, а результат меня тогда очень впечатлил.

Простоватое лицо Боба озарилось улыбкой. Он провел рукой по растрепанным волосам медового оттенка.

— Селия Грейвз, разрази меня гром! Неужели ты охраняешь принца?

Я утвердительно кивнула, и Боб улыбнулся еще шире.

— Твое? — поинтересовался он, кивая на сканер.

Автомобильчик на его громадной ладони выглядел совсем малюткой.

— Ага. Я его сегодня вечером купила. Пашет, как зверь.

— Слыхал. Но почему ты запустила его в открытую? Какой прок от роскошной игрушки, если не использовать ее по полной программе?

— А у нее есть особый режим?

Да, Боб соображает.

Он фыркнул, перевернул гаджет вверх дном и продемонстрировал мне потайную кнопку.

— А почему твой сканер завопил, Селия?

Я рассказала Бобу о бреши в периметре. Он посерьезнел, без промедления вернул мне машинку и произнес:

— И где?

Я показала. В общем-то, магический талант у Боба весьма посредственный. Но он присел на корточки и принялся обследовать «залатанный» участок, применив те малые способности, какими его наделила природа.

Чуть погодя он пробормотал:

— Выдержит еще две-три минуты. Необходимо предупредить клиента и вызвать кавалерию.

— Согласна.

Я пропустила Боба вперед. Оружие ни он, ни я доставать не стали, но пиджаки у нас обоих были расстегнуты, а руки мы держали свободно. Будем реагировать мгновенно при малейшей опасности. Мы неторопливо направились к главному входу, зорко поглядывая направо и налево.

Все чисто. Проклятье. По идее, я должна была успокоиться. Однако я почувствовала тревогу и напряглась. Зачем демону понадобилось дырявить барьер и исчезать?

Я прикрыла Боба, а он выудил из кармана бумажник и вынул из него пластиковую карточку-ключ. Когда меня утвердили в должности телохранителя принца, мне выдали точно такую же. Боб провел ее через считывающее устройство — по очереди загорелись зеленые огоньки. Когда вспыхнул последний, я услышала щелчок открывающегося замка.

Мы переступили порог, и дверь быстро захлопнулась: сработали заклятия. А Боб повторил операцию уже со служебным лифтом.

Я часто заморгала, стараясь не пялиться на его отражение на поверхности отполированной стальной двери. Язык его тела изменился. Нет, он выглядел потрясающе. Чистый, аккуратный, одежда отглажена. Но в воздухе витала неуверенность, подобная запаху дешевого одеколона. Боб ссутулился и как-то растерялся. Раньше такого не было и в помине. А еще он побледнел, но ведь он жил на Восточном побережье, так что он не имел времени, чтобы поваляться на пляже. Я растерялась, пытаясь придумать, как его приободрить. Увы, в голове звучали сплошные бестактности. Поэтому я молча нажала кнопку интеркома.

— Селия Грейвз, — произнесла я.

— Боб Джонсон.

Мы повернулись к глазку видеокамеры, чтобы охранники нас разглядели. Я даже не стала пялиться на монитор, закрепленный в углу под потолком.

— Селия, — тихо проговорил Боб. — Ты хороша, как всегда. Похоже, ты занялась своим делом.

Настала моя очередь фыркнуть.

— Вряд ли. Но спасибо.

Я машинально пригладила свои пепельно-русые пряди длиной до плеч. Я привыкла к более коротким прическам, но настолько погрузилась в работу, что забыла посетить парикмахерскую. Если бы я не стягивала волосы в хвост, они бы меня жутко раздражали.

— Ты прямо красавица.

Что он несет? Возможно, у меня неплохое телосложение, но черты лица резковаты. Мой рост достигает пяти футов и десяти дюймов. Кожа у меня — то кремовая, то мертвенно-белая. А мой бывший бойфренд описал мои глаза таким образом: «Серые, как грозовые тучи, пронизанные льдинками». Весьма поэтичное сравнение.

— Я бы предпочла красавицей не выглядеть. Правда, Боб. Выкладывай честно: я что, слишком вырядилась?

Я придирчиво проверила свой наряд. Боб наконец понял, что я имела в виду, и взглянул на меня более критично. Я выбрала черные джинсы, темно-бордовую блузку и удобные туфли без каблуков. Из аксессуаров — гранатовые сережки. Накрашена минимально. Я явилась сюда работать, а не развлекаться. Почему-то иногда у клиентов мужского пола создается обо мне неверное впечатление. Они начинают рассматривать наши встречи как свидания. Телохранители перестают воспринимать меня всерьез. Хорошо бы избегать всяческих недоразумений.

Боб разжал губы, чтобы мне ответить, но неожиданно из динамика прозвучал суровый голос:

— Вы рано.

Но в следующую секунду я услышала механический гул. Из пентхауса к нам спускалась кабина.

— Мы проверили периметр на предмет опасности, — объяснил Боб скучающим тоном. — И обнаружили проблему. Нам нужно о ней сообщить.

Я могла бы поклясться, что из интеркома донеслось ругательство. Что за ерунда? Одним из первых правил, которое я уяснила для себя, было следующее: ни в коем случае нельзя давать знать клиенту, что ты встревожен. Озабочен — еще куда ни шло. Но необходимо сохранять спокойствие. Эмоции только мешают, поэтому лучше их прятать. Короче, полный контроль никогда не повредит.

А выходка охранника означала, что он — явно не профессионал. Блеск. Обожаю работать с дилетантами.

Я многозначительно кивнула Бобу, и он заговорил:

— Прикид нормальный. Прости. Я понимаю: комплименты порой бывают обоюдоострыми. Я пожала плечами. Разумеется, Боб хотел как лучше, но… в общем, меня такое всегда пугает.

А он немного помолчал и спросил:

— Как Вики?

— В больнице, — ответила я. — Похоже, ей там нравится.

Вики вправду там нравилось. Я бы себя чувствовала как в клетке, а она предпочитала безопасность.

— А как поживает Ванесса? — осведомилась я.

Боб вздрогнул, и в его глазах промелькнула боль.

— Мы развелись, — проговорил он. — Теперь я снова на рынке, — добавил он, улыбнувшись. — Она получила все, кроме того, что на мне надето, и моего оружия. Вот почему я согласился на первую подвернувшуюся работенку. Мне совсем не приглянулся тот малый, которого мне прислали для переговоров, но мне нужны деньги.

— Кстати об оружии. Что при тебе?

Боб распахнул полы пиджака и показал мне свой главный пистолет — девятимиллиметровый «глок» в сделанной на заказ кожаной кобуре. В петлях на подкладке висели два метательных ножа. Я знала, что их лезвия изготовлены из сплава, содержащего немалое количество серебра. Судя по гравировке, Боб не побрезговал заклятиями, обеспечивающими точность броска. И это — все? Я была потрясена и хотела скрыть удивление, что мне не совсем удалось, поскольку Боб хриплым от смущения голосом пояснил:

— Мне пришлось загнать пару стволов, чтобы откупиться.

Ясно… Пожалуй, от комментариев я воздержусь.

— Теперь твоя очередь, Селия, — непринужденно изрек Боб.

Вполне справедливо. Я овладела собой, распахнула полы пиджака. Боб округлил глаза.

— Ну и ну! А ведь ничего не заметно!

— Особый крой плюс заклятия, — призналась я. — И дело в шляпе.

Я ловко извлекла из рукава нож и протянула Бобу рукояткой вперед. Бобу я доверяла. А ножи мне подарила Вики. В принципе, их можно приравнять к самым мощным магическим артефактам. За обладание подобными вещами знающие люди готовы убить. Для меня они являлись главной защитой: крошечная царапинки, нанесенная лезвием, прикончит любого монстра. Конечно, я не хотела оказаться в такой ситуации, но я всегда мечтала иметь холодное оружие такого класса.

Боб присвистнул, проводя кончиками пальцев по отполированной деревянной рукоятке. Возможно, он проверял, как действует заклятие.

— Девочка, да у тебя убийственные игрушки!

— Презент от Вики, — констатировала я.

Боб восхищенно покачал головой и с уважением вернул мне нож.

— Постарайся его никому не показывать. Потом неприятностей не оберешься.

Я кивнула и задумалась о потенциальных проблемах. Что-то в нынешнем задании не давало мне покоя. (Ну, кроме подозрений по поводу демона.) Ничего ужасного, просто, скажем так, камешек в ботинке. Боб успел сообщить, что ему не понравился тот малый, который проводил с ним собеседование. Кстати, тот тип, с которым я разговаривала, тоже темнил. А ятерпеть не могу, когда говорят уклончиво. Он что-то мямлил и вяло отвечал на мои вопросы. Я практически отказалась от работы.

В конце концов я подумала, что меня выбрали исключительно из-за принадлежности к «слабому полу». Наверное, люди из окружения принца решили настроить его на нужный лад, чтобы он выбрал отцовский путь — в плане продолжения рода.

Поймите меня правильно, в некоторых случаях требуется только женщина-телохранитель. Например, клиент — дама, и ей нужен тот, кто без проблем осмотрит дамский туалет, раздевалку или примерочные кабины. Но здесь — совершенно другая ситуация.

— Мне спокойнее рядом с тобой, — ухмыльнулся Боб.

— И мне, дружище.

Прозвучал мелодичный звон. Мы вошли в элегантную кабину лифта. Нажав кнопку верхнего этажа, я повернулась лицом к дверям, и они бесшумно закрылись. А когда они открылись, я увидела шикарные апартаменты. Одна стена представляла собой сплошное стекло, за которым виднелись огни Лос-Анджелеса.

Глупо. Главное, чтобы панорамные окна были пуленепробиваемыми. Я автоматически насчитала как минимум три точки, где мог бы разместиться снайпер. И снова вспомнила о демоне. А вдруг он уже с нами и затаился неподалеку? Мне надо придумать, как проверить каждого из присутствующих. Открыто я действовать не могу, опасаясь острой ответной реакции с захватом заложников. А если я побрызгаю на ладонь святой водой, прежде чем пожимать всем руки, они, пожалуй, решат, что я вспотела и хочу освежиться.

— Вы рано, — повторил представитель принца свой упрек.

На фотографиях, которые я хранила в компьютере, этот тип с кислой миной всегда находился в одном шаге от короля. Я повернулась к нему лицом, пытаясь сохранить нейтралитет. Он отделился от группы мужчин, стоящих у барной стойки. Раньше я считала, что лишь на снимках он выглядел болезненным и злым, но оказалось, что фотографии весьма правдиво отражали его сущность. Я невольно пожалела его подчиненных.

Он был чуточку ниже меня. Возможно, по этой причине я ему сразу не понравилась. Вероятно, он привык, задрав свой орлиный нос, сверлить собеседников глазками-бусинками до тех пор, пока те не начинали от страха пятиться и спотыкаться. Но я-то его раскусила. Скандал я закатывать не собиралась: в присутствии клиента такое поведение недопустимо. Но пресмыкаться и лебезить тоже не по моей части. Какой прок от телохранителя-подхалима? Я посмотрела вежливо и доброжелательно: такое выражение лица я обычно приберегаю для трудных клиентов. Он скривился. Порой победа не дается нам легко. Я протянула ему руку, спрыснутую святой водой. Он уставился на нее как на отвратительное насекомое.

«Как же теперь быть?» — подумала я.

Миновало несколько неловких секунд, и я сделала вид, что ничего не произошло. Ладно, позже разберемся.

— Я решила проверить периметр, встретиться с другими охранниками, уточнить кое-какие детали и узнать, кто здесь главный.

Свою речь я произнесла вежливо, без малейшего намека на раздражение или издевку. Моя бабушка мной бы гордилась.

— Главным буду я.

Мужчина, отошедший от бара, говорил снисходительно и с легким акцентом. Я узнала его. Принц оказался ростом шесть футов и два дюйма и двигался с утонченным изяществом хищника. Он был в серых брюках и шелковой кремовой сорочке. Верхние пуговицы он не застегивал и выставил на всеобщее обозрение мускулистую, гладкую грудь. Светло-каштановые кудри принца носили следы искусной укладки. Сощурив темные глаза, он смерил меня оценивающим взглядом.

— Да, конечно… — начала я и учтиво кивнула. — Но в любой команде существует координатор, которому подчиняются остальные. Вот, собственно, и все.

Принц замер в паре дюймов от меня. Наверное, он изучал меня. Он привык, что женщины реагируют на него сексуально, а мужчины боятся. Я не проявила ни того, ни другого. Я бесстрастно молчала и ждала, как он поведет себя. И я предположила, что он является идиотом…

— Главным буду я, — повторил он.

Значит, я ошиблась. Вот радость-то! Я внутренне содрогнулась, но не проронила ни слова и сосчитала до десяти, чтобы не сморозить глупость. Я могла отказаться от задания, но деньги сыграли свою роль, а дальнейшие связи могли мне пригодиться. Я могла бы послать принца куда подальше, но потом мне пришлось бы затянуть пояс потуже. Искушение было велико. С другой стороны, рядом находился Боб. Мы могли прикрыть друг друга. Рисковать жизнью — часть моей профессии. Кроме того, мне обещали неприлично большую сумму.

Я покосилась на телохранителей наследной персоны. Ведь сложившееся положение должно тревожить не только меня одну, верно? Они что, не заметили остекленевшие, налитые кровью глаза принца? Они смотрели сквозь меня, как будто я была пустым местом. Я почувствовала, что сжимаю челюсти, и заставила себя не скрипеть зубами. Оба парня — совершенно мне незнакомы, а у меня немало приятелей, в этом бизнесе. Я работала со многими независимыми телохранителями, и они с уважением относились к моим способностям. И я поставила бы половину заработка, что присутствующих жутко злило то, что им предстоит якшаться с женщиной. Мне и раньше доводилось иметь дело с предрассудками. Вы, наверное, думаете, что я — девушка привычная.

Увы, нет.

Боб негромко кашлянул, когда я пожимала руку третьему громиле. Он оказался чист… или, по крайней мере, он былчеловеком.

— Мы обследовали периметр, — сказал Боб. — По предварительным данным, целостность защитного барьера нарушена демоном. Мисс Грейвз наложила временную «заплатку», но нам необходимо связаться с высшими инстанциями.

Мое имя Боб произнес так, словно мы с ним сегодня встретились впервые. Затем он утихомирил меня взглядом. Я с ним мысленно согласилась. Полагаю, принц не одобрил бы дружбу между сотрудниками. Не хотелось бы мне, чтобы эти ребята окрысились на Боба.

— Мои люди уже связались с властями, пока вы поднимались сюда, — заявил принц и повернулся к одному из своих слуг — невысокому приземистому мужчине с грубыми чертами лица. — Жан-Поль, отведи Джозефа вниз. Поработайте с «заплаткой» мисс Грейвз.

Парочка поспешно направилась к лифту. Хотя вид у них был не особенно счастливый. Но может, им доплачивали за злость. В таком случае Джозеф заслуживал премии.

Принц Реза воззрился на меня. Я прикусила губу. Он помрачнел.

— Итак, мы разобрались. Довольны? — нагло осведомился он.

Не сказала бы. Я бы предпочла, если бы на месте происшествия появился кто-нибудь из военизированного священства. Но надо помалкивать — иначе принц совсем взбеленится. Тогда и международный скандал не за горами, а мы, похоже, очутились на минном поле. Поэтому я просто кивнула.

— Хорошо.

Глава 2

С властями встречаться принц не пожелал, и мы ушли несолоно хлебавши. Как ни крути, но именно я обнаружила брешь в периметре. Странно, что Жан-Поля послали делать ревизию. Но мне ясно дали понять, что, вступив в спор, я потеряю работу. В итоге я оставила телохранителям свою визитку с номером мобильника — на случай, если со мной захотят связаться.

Мы приступили к делу на следующий вечер. Принц решил совершить вылазку в «город греха». В три часа ночи моя смена была наполовину завершена. К счастью, я не заметила никаких признаков присутствия наемных убийц, демонов и всякой нечисти. И у меня имелся дополнительный повод для радости — мне удавалось держаться профессионально. Последнее оказалось сложнее, чем я думала. Принц был безупречно воспитан, неприлично богат… и являлся порядочной дрянью. Я, конечно, не считала минуты, мечтая поскорее от него отделаться, но почти приблизилась к этому.

Мы находились в уже четвертом стрип-клубе, хотя, на мой взгляд, Реза сполна насладился местной экзотикой. Но я размышляла чересчур оптимистично: в любой момент могло стать только хуже. Это местечко было действительно грязным. От танцовщиц веяло отчаянием и страхом. У всех девушек ребра торчали, за исключением двух, которые не пожалели денег на пластическую хирургию, и в результате посрамили формы кантри-дивы Долли Партон. Но остальные барышни не могли позволить себе такой обыденной роскоши, как силикон, поэтому они с лихвой использовали то, чем их наградила природа. А жизнь у большинства из них явно складывалась нелегко. Если честно, выглядели они паршиво.

Главной темой заведения были «киски». Данный вывод я сделала, не только рассмотрев вывеску, но еще и потому, что головы стриптизерш украшали ободки с игривыми ушками. За исключением этих аксессуаров, костюмы девиц состояли только из чисто формальных трусиков-стрингов и побрякушек. Зато, принарядившись таким образом, танцовщицы могли подавать посетителям спиртное. И вообще, стоило заплатить за один из кабинетов — и трусики исчезли бы, как по волшебству. Чертовски нелегально, но в этом как раз и заключался смысл. Принц ударился в загул и искал самые злачные места в городе. Отмечу, что в своих замыслах он весьма преуспел…

Если честно, будь я на его месте, я бы опасалась подхватить инфекцию, устойчивую к антибиотикам. Но он давно переступил черту. Наследник накачался какой-то дрянью, и крыша у него совершенно съехала. Горе его народу, когда он станет королем.

Я-то думала, что, наняв меня, он решил скрыться от папарацци. Но пока мы даже не побывали ни в одном из тех заведений, где они частенько ошивались. В итоге я начала подозревать, что меня наняли из-за моей прекрасной репутации. Ну и ладно: если мне еще раз предложат сотрудничество, я откажусь.

Увы, только Боб относился ко мне уважительно. Те двое меня игнорировали. Вдобавок знал свою работу только один из парочки. В целом наш общий потенциал снизился. Итак, Боб находился справа от меня. Соседом Боба стал здоровенный громила. Его кожа напоминала отполированное черное дерево, а телосложение — промышленный холодильник. По идее, от него следовало ожидать медлительности и неповоротливости, но не тут-то было. Великан двигался с грацией охотящейся кошки. Он продемонстрировал свое умение, когда вышибала в очередном стрип-клубе сделал неверный шаг. Я была свидетелем сверхзвуковой скорости крайней беспощадности.

Я не знала его имени. И понимала, что когда я закончу выполнять задание, то больше его не увижу. И что? Сердце у меня ведь не разобьется.

А четвертый охранник меня разочаровал. Он по приказу принца делал снимки с помощью навороченного цифрового фотоаппарата. Сам — молодой и настолько зеленый, что потакал наследнику во всем. Очень глупо и опрометчиво. Остальные телохранители старались как могли.

Однажды один нотариус сказал мне, что в моих деловых контрактах ограничительных условий больше, чем в крупных договорах голливудских компаний. А я ответила, что научена только на собственном горьком опыте.

Если бы его высочество загнулся от передозировки, подцепил СПИД или герпес, я была бы здесь ни при чем. Моя задача состояла в том, чтобы защищать принца от насилия, и точка. Пожалуй, мои собственные моральные устои заставили бы меня доставить его в больницу, но я надеялась на лучшее. Да и наследник был способен сохранять дееспособность даже после принятия на грудь ряда уникальных наркотических коктейлей. Короче, у него в пороховнице пороха для саморазрушения хватало на много лет вперед.

Внезапно я услышала шум за дверью главного зала. Мы трое одновременно развернулись лицом к возможной угрозе. Боб переступил с ноги на ногу, его рука зависла над рукояткой пистолета.

Спустя секунду перед нами предстал управляющий клуба. Его сопровождал какой-то громила. Я почувствовала, как в воздухе разлилась тревога и мурашки побежали по коже. Управляющий оказался невысоким крепышом. Маленькие сощуренные глазки, острый нос… и шрамы. Часть рубцов тянулась от изуродованного левого уха к шее и спускалась вниз. Похоже, кто-то хотел то ли перерезать ему глотку разбитой пивной бутылкой, то ли порвать когтями.

Он торопливо задвинул дверной засов. Вид у него был не встревоженный и не испуганный — скорее рассерженный. Он кивнул вышибале, тот протопал по залу к противоположной двери и принялся отпирать ключами один замок за другим.

— У входа копы, — с отвращением произнес крепыш. — Это рейд. Вам надо сматываться.

Две-три девушки взвизгнули, принялись выбираться из-под кучи-малы на полу и начали судорожно натягивать символические предметы одежды.

— У меня дипломатический иммунитет, — заплетающимся языком промямлил принц, но ухитрился сохранить презрительный тон.

А меня осенило: наличие двойника позволяло ему производить благоприятное впечатление, но если бы Резу застукали в такой забегаловке, он мог навеки распрощаться с вольной жизнью. Хотя, полагаю, сейчас он был под сильным кайфом и ему все было безразлично.

Заявление принца на управляющего должного впечатления не произвело.

— А у меня нет, парень. И мне не нужно, чтобы мое заведение потом полоскали в прессе, если вас поймают, — процедил он сквозь зубы. — Поэтому проваливайте.

Он указал на дверь. Вышибала распахнул ее. В луче тусклого желтого света, лившегося сверху, возник узкий грязный проулок. Налетел порыв холодного ветра, который принес с собой чудовищную вонь.

Его высочество скорчил скучающую мину.

— Отлично, — буркнул он и начал собирать свои вещи.

С координацией движений у него, прямо скажем, не ладилось. Но говорил он более или менее сносно.

— Ты и ты. — Он махнул рукой в нашу сторону. — Давайте-ка первыми. Мы за вами.

Боб меня опередил. Он порывисто прошел мимо вышибалы, намеренно слегка задев его плечом. Тот рыкнул, но в драку не полез. Наверное, правильно сделал, поскольку Боб плавно вытащил свою девятимиллиметровую пушку и уверенно ею помахал.

Я отстала от Боба на два шага и быстро достала «кольт» модели 1911. Конечно, есть и другие модели 1911, но они представляют собой клоны. «Кольт» — классический пистолет, принятый на вооружение во время Первой мировой, и его трудно усовершенствовать. Некоторые пытались меня убедить насчет того, что дуло требует доработки, но я их не слушала. «Кольт» — мой любимчик, и он абсолютно надежен. Он хорошо лежит у меня в руке и обладает приличной убойной силой. Если я стреляю в монстра, то он надолго затихает, и я успеваю пронзить его осиновым колом или обезглавить. Поэтому свой пистолет я заряжаю посеребренными пулями.

От задней двери вниз вели три ступеньки. Возле них находился мусорный контейнер. От него исходил отвратительный аромат, и меня замутило. Позади раздались ругательства управляющего и короткий ответ принца.

Впереди, ярдах в двадцати, горел галогенный уличный фонарь. Освещение было непривычным: тени казались гуще, а каждая подворотня таила опасность. Враг мог быть где угодно. Я начала проверку, осматривая не только землю, но и металлические пожарные лестницы и карнизы домов с плоскими крышами. Задний выход оказался четвертым по счету от угла. Значит, нам предстояло преодолеть двадцать ярдов, чтобы добраться до улицы, если мы двинемся вправо, и почти сто ярдов, если мы свернем налево.

Я заметила фасад здания, отражавшегося в витрине порно-магазинчика на противоположной стороне. В стекле не было огней проблесковых маячков. Похоже, что полицейские машины здесь даже не тормозили. Однако я не успела сопоставить все факты. Меня заставил обернуться неприятный звук.

Испуганно пискнула крыса. Она была крупнее некоторых модных собачек. Я не стала палить по ней, но отвлеклась и потеряла драгоценную секунду своего времени.

Вдруг послышался влажный хлопок и стон. Выстрел грянул в то самое мгновение, когда мне на лицо брызнули теплые капли. Запахло сырым мясом и свежей кровью. Боб рухнул на асфальт. Я выстрелила в глаз вампира, сверкнувший около шеи Боба. Он уже впился зубами в плоть моего напарника. Пулевое отверстие получилось маленьким, но по стене разбрызгались ошметки головного мозга и осколки костей. Вампир отпустил Боба и бросился ко мне с безумной яростью. Я еще два раза подряд выстрелила ему в грудь, и, он наконец упал. Сомневаюсь, что клочки его сердца можно было проткнуть осиновым колом.

— У нас кровососы! — заорала я, предупреждая телохранителей принца.

Потом я инстинктивно крутанулась на месте и открыла огонь по новой мишени. Вампир несся ко мне с головокружительной скоростью со стороны мусорного бака. Он взвизгнул, но продолжал надвигаться, угрожающе расставив когтистые пальцы. Я уклонилась от удара, кровосос по инерции пролетел мимо, а я дважды выстрелила ему в спину под таким углом, чтобы наверняка попасть в сердце.

Он дернулся, словно марионетка, у которой отрезали веревочки. Я пальнула ему в череп. Это была последняя пуля в обойме моего «кольта».

Я почти оглохла от грохота выстрелов, но если в проулке еще прятались вампиры, они пока не давали о себе знать. Я крикнула остальным, чтобы меня прикрыли, зачехлила пистолет и схватила Боба под мышки. Я поволокла его к задней двери стрип-клуба, из которой лился бледный свет. А Боб получил серьезное ранение. Он может умереть, если ему не окажут помощь. Внезапно я увидела темные силуэты. Вампиры крались с пугающим изяществом, свойственным пожилым кровососам.

Я замерла, а затем стала пятиться к тусклому лучу. Кровь все еще хлестала из открытой раны Боба, мокрый след стелился по земле.

Я рискнула оглянуться назад. На ступенях была суматоха. Молодого телохранителя я не разглядела, зато увидела принца. А он начал странно мерцать. Черты его лица постоянно менялись, как будто наследника создали из мягкой глины. Через несколько секунд он превратился в другого человека. К нему уже подоспел управляющий, и теперь оба непрерывно палили по врагам. А над ними возвышалась массивная глыба чернокожего «холодильника». Великан пока держался на ногах, хотя его спина была изрешечена пулями, и я разглядела клочья окровавленного мяса.

Время замедлилось. Оно не бежало, а медленно ползло. Я отстраненно наблюдала, как чернокожий колосс запрокинулся назад и ударился о мусорный контейнер. Его тело безжизненно опустилось на асфальт, и дверь клуба с гулким металлическим звоном захлопнулась.

Свет померк, а вампиры, разумеется, обнаглели. Двое двинулись вперед, а третий спрыгнул с пожарной лестницы соседнего дома. Он бесшумно парил в воздухе, как снежинка.

Проклятье.

У меня остался только одноразовый пистолет-шприц, кол и пистолет «дерринджер». При таком количестве противников — толку мало. Неожиданно Боб пошевелился и застонал от боли. Говорить он не мог, но я поняла, что у него есть запасной ствол.

Благослови тебя бог.

Я уложила друга около ступенек и поспешно выхватила из кобуры его оружие. Сосредоточилась и прижалась спиной к стене.

Вампиры приближались. Осторожные, тихие. Они прекрасно осознавали, на что способны серебряные пули. Наверное, они наслаждались мгновениями и упивались моим страхом. В конце концов, даже самый отважный из людей боится монстров.

Я прицелилась. Отдача у пистолета Боба была настолько сильная, что рифленая рукоятка впилась в мою ладонь. Но меткого выстрела не получилось: дуло качнулось вверх и вправо, пуля рассекла шею вампира и угодила в позвоночник. Кровь хлынула фонтаном из артерии.

Многовато трупов для такого тесного пространства.

Однако мне повезло, и кровососы замешкались. Я продолжала палить по тварям и надеялась проредить их стаю или хотя бы замедлить их наступление.

Не получилось. Самый рослый из ватаги — долговязый, рыжий и веснушчатый, похожий на Гарри Винстона, [Гарри «Рыжий» Винстон — герой популярного американского телесериала «Сыны анархии» (выходит в эфир с 2008 г.). Роль Гарри играет актер Райан Хёрст.] оскалил клыки. Очевидно, он являлся главарем. Стоило ему кивнуть — и вампиры начинали наступление. Вскоре они окружили меня как звери. Вожак зашипел и снова ощерился. У меня застучал в висках пульс. Но я снова выстрелила.

Первая пуля пролетела мимо цели. Рыжий вампир кинулся и обрушился на меня всем своим весом. Я не останавливалась, хотя от удара у меня хрустнули ребра. Я стукнулась затылком о металлическую поверхность, и из моих глаз посыпались искры. Я выронила пистолет, но с вампиром было покончено. Я попала ему в сердце и вдобавок разнесла его грудную клетку в клочья. Сама я вымокла от крови. Попыталась пошевелиться, но неподвижный кровосос пригвоздил меня к двери. Другие вампиры тут же воспользовались преимуществом. Некоторые прекратили пожирать Боба и телохранителей и направились ко мне. Я вывернулась, пригнулась и умудрилась высвободиться. Затем я выхватила один из своих ножей из чехла на запястье, принялась им размахивать, резать все, что попадалось под руку. Мысленно я молилась о том, чтобы чары моего оружия меня не подвели. Конечно, я понимала, что мой первый опыт работы с клинком может запросто оказаться последним.

Вампиры начали рычать. Резкая боль сковала меня. Раздался крик, и я поняла, что слышу свой собственный голос.

Как противно умирать.

Глава 3

Издалека до меня доносилась чья-то речь. Я попыталась открыть глаза, но они не подчинились. Мысли в голове перепутались.

С одной стороны, мне было слишком больно, но при этом я не ощущала некоторых частей своего тела и будто плавала в невесомости.

— Надо отвезти ее в больницу, — произнесла незнакомая женщина.

— Нет! Ее проткнут колом и отрубят голову! — заявил ее собеседник.

— Может, оно и к лучшему, — произнесла женщина.

Весьма рационально.

— Она — не вампирша.

Какая уверенность. Мужчина явно отнесся ко мне по-доброму. У меня запылали щеки. А может, остальные части тела по сравнению с лицом были ледяными.

Последовала пауза. Наконец женщина со скепсисом сказала:

— Ты не можешь судить наверняка.

— Ошибаешься.

— Потому что она — твоя Vaso? — ядовито спросила она.

Ясно, я ей не понравилась.

— Повторяю, она — не моя Vaso, — с едва скрытым отчаянием проговорил мужчина.

— Я знаю кое-кого, кто ей может помочь. Доставим ее в лабораторию, и я сделаю один звонок.

Меня незамедлительно взяли на руки. Я хотела что-то сказать, но меня захлестнула волна мрака, и я потеряла сознание.

Глава 4

Я очнулась и словно вынырнула на поверхность бездонного озера.

«Что со мной?»

Я понятия не имела, где находилась и как сюда попала. Последнее четкое воспоминание было связано с подарком Вики. Я как наяву видела, что втискиваю зеркало в «Миату», чтобы направиться в Берчвудз. Презент на день рождения упорно не желал помещаться в машину. Тогда сберегающие заклятия пришлись как нельзя кстати.

Тогда все было мирно и спокойно.

Постепенно туман, окутавший мой мозг, рассеялся. Я различила новые звуки и запахи. Урчание и попискивание медицинской аппаратуры — это еще можно понять, но при чем здесь затхлая пицца, картошка фри и ноктюрны Шопена?

Спустя минуту (или час) я заставила себя разжать веки.

В общем, я находилась не в больнице, а лежала на смотровом столе в знакомой лаборатории. На стенах поблескивали золотисто-черные кафельные плитки, а потолок усеивали звукоизоляционные пластины. Слева находился амфитеатр с белыми бетонными ступенями, ведущими к верхним рядам. Подъем оборудовали поручнем, изготовленным из черной металлической трубы, и угольный цвет сочетался с прорезиненными полосками, которыми были обрамлены края ступеней. В этой аудитории профессор Уоррен Лэндингэм читал лекции о зомби и вурдалаках.

Но я, не будучи ни тем ни другим, очутилась на столе и была пристегнута к нему металлическими фиксаторами.

Терпеть не могу, когда меня связывают. У меня на то есть свои личные, тайные причины. Память об этом периоде магическим образом притуплена, но не стерта окончательно, и я ощутила самый настоящий ужас.

Я зажмурилась и попыталась глубоко дышать — так, как меня учили. Немного помогло. «Я жива. Я не в прошлом. Мне не очень больно, значит, я справлюсь». Я не успокоилась, но, по крайней мере, перестала паниковать.

К моему предплечью уже прикрепили трубочки, которые тянулись к медицинским приборам. Индикаторы мигали и попискивали. Но я чувствовала себя хорошо.

Тогда зачем ремни? И почему — ни одной раны? У меня мерзко засосало под ложечкой, и меня опять охватил страх.

Я отвлеклась, услышав стук каблучков по линолеуму. Шаги звучали громче обычного, но я узнала их ритм. Эмма Лэндингэм. Как обычно — воплощение ловкости и деловитости. Ни ее одежда, ни чулки никогда не были мятыми или сморщенными. А медовые волосы Эммы не смели выбиться из плена туго уложенного пучка. А ведь кто-то обо мне разговаривал. Вроде бы мужчина и женщина. Может, Эмма? Вряд ли… Но надо все выяснить.

— В чем дело? — прохрипела я, прокашлялась и предприняла еще одну попытку: — Эмма, что происходит?

Она шагнула ко мне. В молниеносном движении заключалась вся суть ее сдерживаемой энергии. Никогда не видела, чтобы человек так двигался, если только он не занимался профессиональным спортом. Но в случае с Эммой не стоило удивляться. В свое время она была гимнасткой. Идеальная миниатюрная золотистая блондинка — полный контраст высокорослой Вики с ее мрачной элегантностью и экзотической Доне. В их компании я определенно являлась гадким утенком.

— Кто вы такая?

Эмма произнесла свой вопрос резко, даже не удосужившись оторвать глаза от распечатки, которую просматривала на ходу. Приятно видеть, что она за меня «переживает».

— Селия Грейвз.

Звук «с» в моем имени прозвучал… неправильно. Откуда у меня взялось дурацкое пришепетывание? Прежде я никогда не страдала дефектами речи. У меня даже акцента не наблюдалось. Современный американский английский без каких-либо особенностей. Обычный диалект «девушки из долины».

Я облизала пересохшие губы и обнаружила… клыки. «О нет, нет, нет…»

Только эти слова вновь и вновь пробегали по моим нейронам. Я судорожно вздохнула. А когда я решила, что сумею разговаривать нормально, то осторожно поинтересовалась:

— Что у вас творится, Эмма?

Я постаралась говорить грубовато. Чистая бравада.

Страх вызывает биологические реакции. Биться или смыться. Сейчас ни то ни другое было невозможно, но я не собиралась убеждать в этом свою нервную систему. В моих венах бушевал адреналин. Мышцы напряглись, приготовились к действию. Крепежные конструкции в ответ застонали. Что? Ограничители предназначались для того, чтобы сдерживать разбушевавшегося зомби. Скрежет металла не на шутку испугал меня: ведь простой смертный не способен покорежить оковы смотрового стола. Значит, я уже не человек.

— Расскажите мне о вашей семье.

Она меня проверяла. Умница. У меня выросли клыки, и я переродилась или хотя бы частично изменилась. Бессмыслица какая-то. Кровососы ведь людей кусают и бросают. Потом тебя либо лечат, и ты остаешься и исцеляешься, либо погибаешь. Порой — крайне редко! — вампир-мастер накладывает на жертву заклятие, призванное его оживить, но мало кто из нечисти имеет подобный талант. Следовательно, если я стала вампиром, то должна была озвереть и лишиться воспоминаний. Но если я — человек, то при чем здесь клыки и суперсила?

От моего ответа зависело очень многое. Несомненно, кто-то с минуты на минуту заявится в лабораторию вместе с арсеналом для уничтожения проклятого. Чем скорее я докажу Эмме, что я — это я, тем скорее меня освободят. Поэтому я решилась.

— Я — единственная оставшаяся в живых дочь Ланы и Чарльза Грейвз. Моя сестра Айви умерла в раннем детстве. Моя мать… — я помедлила, гадая, что лучше сказать о моей матери.

Она алкоголичка, моральные устои у которой как у бешеной кошки? Нет, не годится. Она за доллар согласна на что угодно? В итоге я остановилась на нейтральном варианте.

— Мать и отец не ладили между собой, и папа нас бросил.

Ага, получилось дипломатично. Даже моя бабуля не стала бы возражать.

— Моя бабушка до сих пор жива. Я ее люблю, но она потакает моей матери и пытается превратить меня в истинно верующую.

— Отпустите ее.

В аудитории раздался громкий мужской голос. Он принадлежал явно не El Jefe [El Jefe — шеф, начальник (исп.).] Уоррену Лэндингэму, отцу Эммы, и не Кевину, ее брату. «Но раз приказы здесь произносит не Уоррен, тогда кто? И почему?» Уоррен никому не покорился бы по своей воле. И уж тем более — на своей территории.

— Мой отец… — начала возражать Эмма.

— Он пока находится на конференции в Чикаго. Ваш брат пригласил меня сюда в надежде на то, что мисс Грейвз останется в живых и ее разум не пострадает. Но если вы не желаете выполнять мои распоряжения, я вас покину.

Мне даже показалось, что Эмма скрипнула зубами. С чувством юмора дела у нее обстоят куда хуже, чем у ее отца.

— Сейчас день. Она может пострадать.

Мужчина заявил:

— То, что девушка очнулась, означает, что она — более человек, чем вампир. Но, конечно, между ней и тем, кто предпринял попытку стать ее повелителем, будет существовать притяжение. Разумеется, у нас появится неплохой шанс выследить этого типа раньше, чем он разыщет мисс Грейвз и убьет ее… либо завершит ее преображение.

Ни тот ни другой вариант мне не понравились, но незнакомец был прав.

Я повернулась вправо, чтобы рассмотреть собеседника Эммы, он отошел в сторону. Какая досада!

— Вам надо поторопиться, мисс Лэндингэм, — вымолвил паршивец с легкой издевкой. — Вам стоит завершить работу до возвращения брата.

— Он не причинит мне зла, — отчеканила Эмма.

Еще бы. Кевин просто обожал младшую сестренку.

— Неужели? Оборотни непредсказуемы. Особенно в полнолуние, — парировал мужчина.

Наверное, подобным тоном змей-искуситель уговаривал Еву отведать запретное яблоко.

— С-с-сволочь, — пробормотала я еле слышно, но Эмма разобрала мои слова.

Она покосилась на меня, и сквозь ее гнев пробилась искорка понимания. Отчасти она недолюбливала меня за строптивость и бунтарство. «В психологическом плане ты застряла на тринадцатилетнем возрасте», — часто язвила она. Кроме того, ее раздражала теплота Уоррена по отношению ко мне, а также то, что ее брат Кевин, его невеста Эми и я дружим со студенческих времен. А теперь ей, избалованной дочурке, довелось побывать в моей шкуре. Разве беспомощность и испуг могут быть кому-нибудь по душе?

Незнакомец тем временем приблизился ко мне, нажал кнопку, и оковы ослабели. Они противно заскрипели, да так, что у меня заложило уши. Металлические полосы замерли на середине, хотя обычно они плавно убирались внутрь лабораторного стола. El Jefe, пожалуй, заставит меня заплатить за порчу инвентаря.

Я с трудом села и принялась размышлять о том, как бы освободиться от немереного количества проводков, электродов и трубочек. Тут надо действовать с умом, иначе рискуешь либо себе навредить, либо аппаратуре. У меня-то раны заживут, а Уоррен разозлится, если я что-нибудь сломаю в его драгоценной лаборатории.

Я посмотрела на незнакомца. Он безмолвствовал и даже не удостоил вниманием мою татуировку на левой голени. Она изображает стебель плюща, который обвивается вокруг лодыжки и забирается на бедро. Рисунок выполнен красиво и привлекает окружающих. Люди непременно отзываются о моей тату, когда я в юбке или шортах. А этот парень молчит, словно воды в рот набрал. Мое тело для него… лишь объект, не более того.

Он сверлил меня оценивающим взглядом. А я изучала его. Не красавец, но и не урод. Ничего выдающегося. Приятные черты лица, светло-карие глаза, русые волосы — не длинные и не короткие. Черный костюм, который носит начинающий бизнесмен. Возможно, еще недавно он трудился в агентстве недвижимости с названием из трех букв и представлялся мистером Смитом.

Единственным отличительным признаком незнакомца были шрамы, темнеющие из-под безупречно чистого воротника рубашки. Правда, нужно было хорошенько приглядеться, чтобы их заметить, но я-то глазастая.

— Здравствуйте, мисс Грейвз. Меня зовут Джон Джонс.

Не «Смит», но все же банально.

Он протянул мне руку. Я пожала ее и ощутила энергетический удар. Я невольно ахнула, а он едва заметно улыбнулся.

Понятно, он фокусничал. Проверял меня. А мне следует соблюдать осторожность. Мистер Джонс — смертельно опасен. А хочу ли я, чтобы он находился на моей стороне? Не уверена. Но я точно знаю, что лучше не иметь такого противника.

«Кевин попросил его об услуге». Занятно. Меня всегда интересовала биография Кевина. Оборотни живут на несколько десятков лет дольше людей. И я знала лишь то, что Кевин — следствие бурной юности Уоррена. Он решил поступить в колледж позже своих «ровесников», поэтому от Эммы его отделял только один курс. Но похоже, Джонс был знаком с Уорреном, поскольку тот уже давно получил ученую степень. Но из Кевина в этой связи слова лишнего не вытянешь. Однажды я спросила Кевина о его прошлом, а он прочел мне нотацию насчет конфиденциальности и невежливости. Любопытство мое осталось неутоленным. Но Кевин — мой друг и сын Уоррена, поэтому я не стану совать нос в его жизнь. А он, между прочим, запросто мог вести еще более богатую событиями жизнь, чем я могла себе вообразить.

Я обвела взглядом лабораторию и вдруг почувствовала себя крайне неловко. Разгуливать голышом, знаете ли, не очень удобно. Нужно быть абсолютно уверенным в себе, чтобы быть обнаженным в компании полностью одетых людей. Я не ханжа, но от пледа или банного халата я бы не отказалась. Поэтому я искренне обрадовалась, когда Эмма вытащила из кладовки мою дорожную сумку. Там находились все необходимые мне вещи. Сверху, кстати, лежало огнестрельное оружие и отполированный до блеска деревянный ящичек. В нем я хранила ножи, когда не пользовалась ими. Поверх стопки одежды покоился бумажник, а на нем — девятимиллиметровый пистолет. Он мне не принадлежал. Каким образом он попал в мою сумку? Меня кольнуло нечто вроде воспоминания, когда я провела кончиками пальцев по рукоятке. Я попыталась воскресить его, но, увы, любые детали упорно от меня ускользали.

Негромко зарычав, я отодвинула пушку в сторону и занялась ящичком. Я открыла крышку. Прекрасно, все ножи на своих местах — безупречные, сверкающие, смазанные. Я сразу почуяла работу Кевина — он был невероятно скрупулезен, если дело касалось лезвий. А мой арсенал предназначался для убийства монстров.

— Ты еще не с-с-сказала, что с-с-со мной с-с-случилосссь, — прошипела я, обратившись к Эмме.

Но ответил мне Джонс.

— Ты — «недоделок».

— Прос-стите?

Я вздернула брови, сдерживая возмущение. Нет, конечно, вытерпеть можно, но подобный «комплимент» мне совсем не льстил. Джонс громко рассмеялся.

— Насколько я понимаю, смеетесь вы редко.

— Совершенно верно.

Юмор исчез — его словно бы стерли с грифельной доски. Джонс смотрел на меня в упор, полностью игнорируя Эмму. Ей это было безразлично, а я бы занервничала.

— «Недоделки» — термин, который вампиры применяют для определенной группы лиц, которым было бы лучше умереть или превратиться в кровососов, но они по неизвестной причине выжили и частично трансформировались физиологически. У них есть душа, но у каждого «недоделка» наблюдаются индивидуальные изменения. Относительно вас мы пока пребываем в недоумении.

— Яс-с-сно.

Я догадалась, к чему он клонил. На данный момент я была сильнее гризли, у меня появилась шепелявость и пара впечатляющих клыков. А что еще? Смогу ли я ходить по улицам при свете дня? Буду ли питаться нормальной едой, или у меня уже появилась жажда крови? Боже мой! Даже подумать об этом страшно.

— Значит, вы собираетесь за мной следить, как за подопытным кроликом?

Джонс пожал плечами.

— Когда мы работали с «недоделками», то держали их под наркозом целый месяц, чтобы ослабить силу притяжения к повелителю.

Я не стала спрашивать, кто такие «мы». Да и вряд ли Джонс бы мне ответил. Так что я решила придерживаться более конкретной темы.

— А как же я? Почему я не сплю? — осведомилась я. А вдруг я торчу в лаборатории уже месяц? Или год? — Кстати, я давно здесь? — вырвалось у меня.

Я натянула бледно-голубые кружевные трусики, светлый бюстгальтер, а потом торопливо надела синий спортивный костюм. Затем собрала волосы в хвост с помощью резинового браслетика. Пряди оказались длинными. Я снова напомнила себе о том, что нужно подстричься. Правда, мне сразу пришла в голову мысль о том, что у вампиров — особое отношение к прическе. Господи… Значит, необходимо найти самого лучшего стилиста.

— Вы здесь около шести часов. Сейчас почти десять утра.

Джонс ничего не выдумывал, и голос его прозвучал чересчур спокойно. Порой отсутствие чего-либо является плохим признаком. Вероятно, эксперимент с моей персоной не удался. Возможно, шрамы на шее у Джонса — моих рук дело. Хотя, кто знает?.. Теперь я стала «недоделком», и со временем я наверняка все выясню… Но в данный момент мне хотелось избавиться от амнезии. Ведь последнее, что крутилось у меня в голове, — это то, как я принимала утренний душ… во вторник.

— Чувствуете своего повелителя?

Вопрос Джонса вернул меня к реальности.

Я задумалась. Полная пустота. Ни печали, ни ярости, ни даже радости. Вакуум.

— Нет. Есть какой-то прием, чтобы ощутить связь?

— К сожалению, нет, — озадаченно протянул Джонс.

— Это как-то обтекаемо звучит, — подала голос Эмма, убирая аппаратуру.

Она не смотрела на Джонса. Через несколько секунд здесь будет идеальный порядок, словно тут ничего и не было. Но видеокамеры, разумеется, включены.

— Позаботься, чтобы сохранили видеозапись о моем поступлении в лабораторию.

— Зачем? — удивилась Эмма.

Мне просто хотелось просмотреть запись. Что, если во мне пробудятся воспоминания? Но вслух я сказала:

— Полиции могут потребоваться доказательства, что я не по своей воле покинула место преступления.

— Нет, — строго объявил Джонс.

— Послушайте, я же должна думать о себе! Это оружие — не мое, но из него, скорей всего, стреляли. А кто? Наверняка именно я. В участке имеются результаты баллистических экспертиз большинства моих пистолетов по паре предыдущих инцидентов. Начнут копать глубже — и сравнят одно с другим. Копы знают, чем я зарабатываю на жизнь, поэтому особых вопросов возникнуть не должно. Убить вампира — не преступление, но вообще-то о подобном отчитываются.

— Итак, перед нами добропорядочная, законопослушная гражданка, — снисходительно усмехнулся Джонс.

Как ни странно, его реплика не вызвала у меня раздражения, хотя он перегнул палку. Я не вспыльчива, но не люблю вести себя предсказуемо. Поэтому я улыбнулась и ласково промурлыкала:

— Так и жить легче, правда?

Эмма одарила меня пристальным взглядом. Она-то ожидала, что я отвечу более грубо. Она даже открыла рот, готовясь возразить, но передумала и крепко сжала губы.

Я снова повернулась к Джонсу.

— Давайте я позвоню в полицию, договорюсь о встрече и сделаю заявление.

Кроме того, я раздобуду хоть какие-то сведения. И мне помогут вернуть память. Применят гипноз, процедуру усиления воспоминаний или что-нибудь подобное. Конечно, это может оказаться слишком травматичным, а в суде такие показания приравниваются к психологической манипуляции. Но, по-моему, мне стоит рискнуть.

Я сделала выразительную паузу, чтобы они переварили информацию, и продолжила:

— Потом я заскочу к Вики. Она узнает, где прячется мой повелитель. Если мы потерпим неудачу, мы вернемся туда, где вы меня нашли, и поищем улики.

Если мой повелитель намеревался меня убить либо сделать бессмертной, мне надо застигнуть его врасплох. Желательно — при свете дня, и, разумеется, вооружившись. Я сражалась с вампирами. Мне случалось их убивать. Но чаще всего это были сосунки, новички. Взрослые особи, которым удается добиться превращения человека в им подобного, вправду хороши. Они наделены силой, умением колдовать, они способны манипулировать разумом. Мне понадобятся преимущества, благодаря которым я смогу подобраться к этому ублюдку, пока он сам не прикончил меня. Ясновидение Вики — выше девяноста девяти процентов. К ее услугам прибегали копы, ей доверяли присяжные. Ее дар — редкость.

Эмма кивнула. Теперь пришла очередь Джонса.

— Согласен. Но предлагаю первым делом посетить Вики. Полиция работает круглые сутки напролет. В Берчвудз дела обстоят по-другому.

Интересно, откуда Джонсу известно о Вики? Вряд ли ему все выложили Эмма или Кевин. Готова биться об заклад, сведения Джонс раздобыл самостоятельно. Значит, он промышлял шпионажем. Хотя такая скорость сомнительна. Ведь в Берчвудз конфиденциальность — на потрясающе высоком уровне. Если старлетка или известный государственный деятель хотят сочувствия, они отправляются в то или другое реабилитационное заведение. Но когда им требуется секретность типа «нем как могила», они выбирают Берчвудз. Расценки в клинике тоже на высоте, но для тех, кто ценит неприкосновенность частной жизни, Берчвудз того стоит. Родители Вики ни за что бы не проболтались о местонахождении своей дочурки. Подобные сведения могли запятнать их белоснежную репутацию. Они же трясутся над своим драгоценным имиджем, и наняли двойника — девицу, которая играет роль Вики для прессы! Неужели Джонс такой проныра?

Я спросила у него ледяным тоном:

— Давно вы в курсе дела?

— Кевин Лэндингэм в свое время оказал мне большую услугу, — уклончиво ответил он. — Помогая вам, я имею возможность с ним расплатиться.

— Справедливо.

Я устремила долгий взгляд на Эмму. То, что я собиралась сделать, должно было вызвать у нее приступ раздражения. Но отступать нельзя. Если она отправится со мной, то будет помехой в переговорах. Хотя мне хотелось, чтобы Кевин меня прикрыл. Не могла же я доверять «темной лошадке» — Джонсу!

— Когда вернется твой брат…

— Я пойду с тобой, — прервала меня Эмма, но я продолжала:

— …передай ему все. Пусть он догонит.

— Мы оставим ему записку. Я не стану сидеть в лаборатории как послушная девочка.

Эмма не кричала, не закатила истерику. Очередная странность за сегодняшний день.

— Эм…

— Нет.

— Что — нет?

Мы одновременно обернулись на звук голоса Кевина.

Он застыл в дверном проеме. Кевин — потрясающе красив. Мужчина не имеет права обладать такой внешностью. Стоило мне его увидеть — и у меня забилось сердце. Его песочные волосы были чуточку длинноваты, и легкие пряди закрывали его небесно-синие глаза. Футболка и джинсы оказались полинявшими, ношеными. Они бесподобно облегали его тело. Я затаила дыхание. В нем все совершенно — ум, обаяние, чувство юмора. Волевой подбородок смягчали глубокие ямочки. От его улыбки на мне словно таяла одежда. Я захотела его с первого же взгляда, но ничего не предпринимала, пока встречалась с Бруно. Но Бруно уже в прошлом, а у Кевина есть Эми. Не представляю, оборотень ли Эми? Но, между прочим, у меня имеются моральные принципы. А эта женщина меня пугает.

— Почему ты не спишь?

Вопрос был адресован мне, а приветливый взгляд предназначался сначала Джонсу, а потом — Эмме.

— Это сделал я, — ответил Джонс и широко улыбнулся Кевину. — Мы должны разыскать ее повелителя. И предпочтительнее работать при свете дня, когда он беспомощен, верно?

— Нет. Он может убить Селию, — сердито бросил Кевин.

Глаза Джонса сверкнули.

— Тебе повезло. Она пока не мертва.

Я совсем не по-дамски фыркнула. Не удержалась. Обожаю сарказм. К тому же Джонс прав.

Троица разом уставилась на меня. Но я даже не вздрогнула, а торжественно подняла руку, призывая их к молчанию.

— Нет смысла спорить. Я бодрствую. Никто не пострадал. И у меня — важные дела.

Кевин помрачнел.

— Расскажи мне, что ты помнишь.

Я попалась.

— Ничего. Но знаю, что сегодня вторник.

— Четырнадцатое число, — многозначительно уточнил Кевин.

И что дальше? Хотя нет…

Четырнадцатое. Что-то шевельнулось у меня в мозгу. Вчера был день рождения Вики. А я ее навещала? Она расстроится, когда ей сообщат, что я ранена. Но если я забыла о ее дне рождения, ей будет больно. А я нашла для нее чудесный подарок. Ведь я столько времени обрабатывала его заклятиями. Никудышная я подруга…

Кевин как будто прочитал мои мысли.

— Ты считаешь, что готова к поискам своего повелителя, но забыла про день рождения Вики?

Он даже не удосужился скрыть издевку, и у меня по коже побежали мурашки.

— Я думаю, что у меня нет выбора. Джонс заявил мне, что очень скоро у меня появится неудержимая тяга к своему повелителю. Я хочу действовать. Не хочу превратиться в полоумную идиотку, пускающую слюни. За опытными вампирами после заката не охотятся, и вообще он может меня опередить — если только твой дружок Джонс не врет.

— Не врет, — ворчливо признался Кевин.

— А тебе удалось обнаружить следы кровососа на месте преступления? — поинтересовался Джонс.

Кевин промолчал.

— Селия, а ты хотя бы понимаешь, что солнечный свет может оказаться для тебя опасным?

Кевин на йоту смягчился. Он почувствовал, как я расстроена. Может, он это учуял? Как-никак, а Кевин является оборотнем. Правда, во время учебы я отказалась от занятий на эту тему в пользу двух семестров истории магии.

— У нас есть только единственный способ, — произнесла я, пытаясь быть непринужденной, и дерзко улыбнулась Кевину.

А у него сразу побагровела шея.

— Ты… — начал Джонс. — Ты либо очень храбрая, либо полная дура.

— И то и другое, — сухо заметила Эмма.

— С-спасибо.

Я до сих пор немного шепелявила, но решила не обращать на новый недостаток внимания. Порывшись в сумке, я вытащила оттуда пару теплых носков, кроссовки и уселась на край лабораторного стола. Надо бы мне обуться, а остальная ватага пусть спорит между собой. И я не ошиблась, они незамедлительно приступили к дискуссии, причем с потрясающим пылом. Большую часть их реплик я пропускала мимо ушей. Мне самой нужно подумать. Вдруг, оказавшись на улице, я сгорю в одно мгновение? А если нет, то мне предстоит серьезный разговор с бабулей.

Кевин, Джонс и Эмма еще препирались, когда я закончила возиться со шнурками. И тут в коридоре раздался какой-то шум. Эмма почти наверняка не обратила на него внимания, но у оборотней — обостренный слух, а Джонс тоже был не вполне обычным человеком. А я вдобавок ощутила запах ружейной смазки и пороха. По коридору шли трое мужчин в кожаных туфлях с жесткими подметками. Они шагали с уверенностью, проистекавшей от груза их авторитета. Кроме того, могу поклясться, что эти ребята не слишком хорошо прочистили свои пушки.

Они тем временем остановились перед тяжелой стальной дверью. Один из них потянул створку на себя. А я услышала знакомый голос, который принадлежал профессору Рейнолдсу из университетской клиники. Рейнолдс о чем-то взволнованно тараторил. Я встревоженно наблюдала за троицей: их силуэты четко вырисовывались из наружного коридора с дымчатыми стеклянными стенами. Солнечные лучи были для меня чересчур яркими. Я словно смотрела на прожектор. У меня моментально зачесалась кожа, а мышцы стали ныть. Ощущения меня совсем не порадовали.

Наконец-то мои друзья и Джонс перестали трещать. Джонс вообще куда-то исчез. Прямо волшебник! Однако никому из моих приятелей подобные трюки не удавались.

Спустя миг дверь распахнулась и перед нами предстала знаменитость, известная каждому студенту Южно-Калифорнийского университета Бэйвью. Президент университета Дональд Лэкли был красивым и загорелым, как кинозвезда, но его туфли некогда беспрепятственно плавали по болотам Флориды. Дизайнерский костюм сидел на нем безупречно и стоил, наверное, не меньше моей «Миаты». Он — король, и, разумеется, обожал позировать перед фотокамерой или мог запросто поклянчить денег для кампуса. Но помимо этого он был способным администратором. Ни одна мелочь не укрывалась от его зорких темных глаз. Большинство людей удивились бы, что Дональд первым явился в лабораторию. Я — нет. Находясь здесь, он имел возможность контролировать ситуацию. Кстати, не будь он женат, из него получилась бы превосходная пара для Эммы Лэндингэм.

— Доброе утро, Эмма… Кевин.

Голос Лэкли звучал с прохладцей. Он увидел меня, но даже не поприветствовал. Ведь я — студентка, а значит, просто пешка на шахматной доске.

Лэкли устремил взгляд на Эмму.

— Доктор Рейнолдс сообщил мне об инциденте с участием мисс Грейвз.

Кевин гневно уставился на добренького доктора, который нервно поежился.

— Я сказал, что у вас все в порядке, — пробормотал врач.

Лэкли усмехнулся. Бедняга начал переминаться с ноги на ногу. Рейнолдс был невысоким мужчиной с залысинами и брюшком, которое он прятал, когда надевал лабораторный халат. В целом неплохой медик, но посредственный политик. Похоже, сегодня ему не слишком везло: инициатива Рейнолдса встретила у начальства отпор.

— Конечно. Но я решил лично убедиться в том, что в кампус не протащили монстра.

Я улыбнулась, надеясь, что не показала клыки.

— Спасибо за заботу, президент Лэкли.

В отличие от Кевина и Рейнолдса я в университете не работаю, поэтому мне не надо целовать ботинки администратора. Лишь бы я вовремя платила за обучение — и точка. Я могла упражняться в красноречии сколько моей душеньке угодно — лишь бы я ни для кого не представляла опасности.

Я заметила, что Лэкли напрягся, но не произнес ни слова в ответ. Поэтому я переключилась на третьего члена этой пестрой компании.

С. Дж. «Роки» Рокфорд возглавлял службу безопасности кампуса. Пару раз мы с ним сталкивались, и парень относился ко мне с симпатией. Мы даже иногда стреляли вместе в тире и занимались в спортивном зале.

— Привет, Рок.

Роки — бывший боксер. Невероятно крепкий. Его кожа имела темно-коричневый оттенок. Стригся он так коротко, что под волосами проступал череп. В общем, Роки производил впечатление, что позволяло ему, выражаясь бессмертными словами Патрика Суэйзи: «Вести себя хорошо, пока не придет время вести себя плохо». [Эту фразу актер Патрик Суэйзи произносит в фильме «Дом у дороги» (1989 г.).] Он был всегда вооружен, но сегодня захватил только черную спортивную сумку. Я догадалась, что внутри хранятся осиновый кол, деревянный молоток и пила — стандартный набор для уничтожения вампира.

— Грейвз, — пробасил Роки. — Что стряслось?

Говорил он со мной сейчас не особенно дружелюбно и потирал пальцем шрам на переносице. Похоже, он чем-то обеспокоен. Но я не стала его винить. Ничего хорошего, когда в твои дела лезет начальство. Кроме того, мне не хотелось верить, что Роки не терпится обезглавить напарницу по тренировкам.

— Я мало что помню. По идее, я должна была погибнуть. Но я жива, а пару минут назад лежала привязанной к лабораторному столу.

Роки изумленно моргнул и выдавил:

— На тебя напали? В кампусе?

За меня ответил Кевин.

— Нет.

— Тогда почему она здесь?

Лэкли в упор уставился на Кевина. Ясно: ни тот ни другой отступать не собирались.

— Это моя вина, — негромко проговорила Эмма. — Я — ясновидящая четвертого уровня. И я понимала, что Селии грозит опасность. Я позвонила отцу и брату и предупредила их. Мой отец находится в Чикаго, но он быстро связался с доктором Рейнолдсом. Он привез Селию сюда и доставил оборудование. Фиксирующие конструкции настолько прочны, что могут сдержать разбушевавшегося вурдалака, если потребуется. И мы просто решили подождать, когда Селия очнется.

Я удивилась. Дар Эммы проявляется изредка и обычно срабатывает только с теми людьми, которые ей небезразличны. Себя я в этот список не занесла. Она спасла мне жизнь. Но пару часов назад она об этом, скорее всего, пожалела, а теперь она подвергалась большому риску.

— Спасибо, — поблагодарила я Эмму.

— Пожалуйста.

— Вы признаетесь в том, что доставили потенциального монстра на территорию кампуса? — изрек Дональд.

Эмма покраснела.

— Я передала сведения местной полиции, когда доктор Рейнолдс делал Селии переливание крови, — заявила Эмма и вздернула подбородок. — А если вы проверите голосовую почту, то услышите срочное сообщение от меня.

Лэкли на приманку не попался.

— А как отреагировала полиция?

— Они этим займутся, — отрезала Эмма и повернулась ко мне. — Когда я им перезвонила, мне сказали, что мертвецов они не обнаружили — ни вампиров, ни людей. Никого.

Полная чушь! Я безуспешно попыталась уяснить, что имела в виду Эмма, но в памяти зияли провалы.

— Офицер, по-моему, решил, что у меня истерика. Он был подчеркнуто вежлив. Но у меня сложилось впечатление, что он принял меня за сумасшедшую.

Какие бы выводы ни сделали копы, дело свое они знают. Допускаю, что Эмма произвела на них не самое лучшее впечатление. Она может запросто превратиться в разъяренную мегеру, а кому такое понравится? Однако монстры и трупы с недавних пор интересовали полицию Лос-Анджелеса, поэтому полицейские были рады уцепиться за любую подсказку.

— Ну и как мы поступим дальше? — подала голос я и воззрилась на Лэкли.

Не хотелось, чтобы Уоррен и остальные пострадали из-за меня. Ведь местные власти тоже начеку. Угроза для граждан — серьезное преступление. Тут я была бессильна, поэтому решила заняться университетским начальством.

— Кстати, я полностью оплатила свое обучение, — произнесла я.

— Знаю, — буркнул Лэкли.

Впрочем, Бэйвью, как и прочие высшие учебные заведения, постоянно нуждался в денежных вливаниях. Очевидно, кого-то внезапно озарило — и университет начал сдирать денежки с бывших выпускников за некоторые блага. Принцип был тот же самый, что при членстве в спортивном клубе. Тебе предлагают договор на ограниченное время. Ты вносишь приличную сумму, и тебя допускают ко всяческим преференциям. Ты можешь пользоваться спортивными залами, студенческими скидками, медицинским обслуживанием и страховкой — лишь бы только ты был записан на посещение двух предметов в семестр и являлся более-менее здоровым.

Большинство людей, которые могли себе позволить взносы, даже не нуждались в подобных подачках. Как только это становилось им неудобно, они переставали посещать занятия, а Бэйвью получал доллары без всяких обязательств со своей стороны. Но я-то относилась к меньшинству. Учитывая, как трудно женщине моей профессии получить медстраховку, для меня договор стал настоящим грабежом, да еще по двойной цене. Но я ухватилась за этот шанс и теперь училась по полной программе. Если честно, я иногда подумывала о получении степени магистра.

— Какие предметы вы изучаете? — вкрадчиво осведомился Лэкли.

— Музыка и садовый дизайн.

Кевин прыснул. Я гневно взглянула на него.

— Не смейся. Дэвид поговаривает о том, что хочет изменить ландшафт, а Вики любит гармонию во всем.

Дэвид и Инес ухаживали за поместьем Вики. Я арендовала у подруги гостевой домик. Так что уже несколько лет мы жили в мире и согласии.

— Если у них есть стол для зомби, значит, приняты необходимые меры предосторожности. Кампус в безопасности, — пророкотал Роки.

Лэкли недовольно прищурился, но коротко кивнул Роки. Сложившееся положение дел Лэкли не радовало, но он не решился выступить против El Jefe. Поначалу прозвище было шутливым, но потом прилипло к Уоррену. Действительно, когда дело доходит до паранормальных явлений, ему нет равных. Он обладает международной известностью и приносит университету деньги и престиж. Лэкли мог бы выиграть битву, но если он разозлит Уоррена, то лишится драгоценной должности на длительный срок. Зачем ему ломать карьеру из-за свежеиспеченного полувампира?

— Доктор Рейнолдс… Как видите, мисс Грейвз пребывает в здравом рассудке. Существует ли причина, согласно которой ее дальнейшая реабилитация должна быть именно здесь, а не по месту ее постоянного проживания?

— Сэр… — пролепетал Рейнолдс, слегка заикаясь.

Я догадывалась, что он будет возражать. Как врач, он бы склонился к консервативному курсу лечения, вроде кратких солнечных ванн и опрыскивания святой водой… Но я понимала, что, выскажи он свое мнение, ему несдобровать. Он не обладал иммунитетом Уоррена, поэтому был беззащитен. А Лэкли не терпелось доказать свою правоту.

Я сориентировалась в обстановке и опередила их обоих.

— Я в норме, док. И мне пора.

— Мне это не нравится, — возмутился Кевин, и я почувствовала жар его гнева. — Тебе надо быть осторожной. Ты что, забыла — сейчас день на дворе!

Я понимала — его зверь рядом. И я забеспокоилась. Обычно Кевин прекрасно владеет собой. Я не боялась Кевина. Я боялась за него. Многие считают, что оборотней надо либо убивать, либо держать взаперти. Поэтому о состоянии Кевина в университете никто не догадывался. И если Кевин оступится, наши проблемы возрастут в геометрической прогрессии.

Я умоляюще на него посмотрела, и он чуточку остыл.

— Мне важно узнать, насколько солнце вредно для меня, Кев. Давай я попробую.

Я вздохнула, собираясь с силами, и встала.

Президент Лэкли и остальные расступились, чтобы дать мне дорогу. Роки проявил любезность и открыл дверь.

Одна стена в коридоре целиком состояла из окон. Сквозь стекла лился яркий свет.

Воцарилась напряженная тишина. А я замерла на самом краю тени.

И наконец сделала шаг.

И не сгорела. Ура!

— Я в порядке.

Ладно, я немного преувеличила. Вообще-то моя кожа моментально нагрелась, и я получила нечто вроде ускоренного ожога.

Я отступила назад, размышляя, поможет ли мне мой верный крем «SPF 30». Я от природы — бледная, поэтому постоянно ношу с собой бутылочки с солнцезащитными средствами. Конечно, можно подняться до уровня «45» или перейти к полной блокировке ультрафиолета. Так или иначе, но моя жизнь сильно осложняется. Я родилась и живу в Южной Калифорнии, возле Тихого океана. Как мне выкрутиться?

Кевин встал рядом со мной и прошептал:

— Ты горишь, Селия.

Его сила прокатилась по моему телу, и я вздрогнула. Но меня испугало другое: в ответ всколыхнулась моя энергия. Моя кожа раскалилась добела. Острота зрения резко усилилась. Я видела каждую вмятину на стене и различала самые крошечные царапинки на стекле. Я заметила, как ритмично бьется жилка на шее студента, торопливо шагающего по дорожке ярдах в ста от галереи, и у меня заурчало в желудке.

— Она способна на такое? — с неподдельным интересом спросила Эмма.

Подобным тоном она разговаривала, обсуждая результаты исследований с отцом.

— Она уже не человек, — резюмировал Кевин.

В его голосе прозвучала тревога… и радостное волнение. Но меня в который раз захлестнула волна ужаса.

Глава 5

Вампиры очень похожи на людей… ну, не считая клыков, разумеется. Конечно, стоит упомянуть о красных или золотых глазах. Как известно, кровососы ведут исключительно ночной образ жизни. При ярком солнце они погибают. День был в самом разгаре. Глядя на свое отражение в окнах, я видела неестественно бледное лицо и впечатляющие клыки, но почему-то верила, что меня не станут принимать за вампира.

Ожог бесследно исчез через две минуты. Просто жуть. Но штука полезная. А какова скорость заживления ран у вампира? И можно ли где-нибудь об этом прочитать? Похоже, в университете эту тему считали тривиальной и не стоящей упоминания.

Мы шагали по коридору. Кевин нес мою дорожную сумку и зонт, который я одолжила у Эммы. Кевин тихо говорил со мной, но я различала его слова так ясно, как будто он кричал мне прямо в ухо.

— Мы тебя отпускаем. Джонс поклялся, что он не станет за тобой шпионить. Будь с нами на связи, Селия. Обязательно. Если почувствуешь неладное, звони немедленно, и я за тобой приеду. Договорились?

Неужели я свободна? Мне вспомнились лекции Уоррена о вампирах, и у меня сдавило грудь, а сердце забилось как безумное. Если вампиров задерживали, их никогда не отпускали на волю. Их протыкали осиновым колом, сажали за решетку или, на худой конец, подвергали экспериментам.

— Спасибо. Буду тише воды, ниже травы. И мне надо кое с кем встретиться.

В принципе, я не врала. Я бы провела небольшое исследование. Но сейчас у меня имелись дела поважнее. Поэтому я взяла у Кевина сумку и зонт и с притворной уверенностью направилась к выходу. Кевин бросился за мной, но президент Лэкли жестом остановил его.

— У меня к вам еще несколько вопросов, мистер Лэндингэм. Если вы не против.

Кевин спорить не стал. Настроение у Лэкли было весьма препаршивое. Я брела по коридору и слышала, как он пытался прижать к стенке Рейнолдса — но с минимальным успехом. Доктор оказался крепче, чем я предполагала. Кроме того, действие развертывалось в кампусе, где жили студенты, частенько наведывающиеся на вечеринки. Рейнолдс часто выхаживал бедолаг после укуса вампира: ведь такая «метка» не смертельна. А вампиру в одиночку столько крови не выпить. В принципе, кровосос может нанести человеку несколько ран и дать жертве истечь кровью, но обычно они так не поступают. Как все добропорядочные паразиты, они понимают, что лучше сохранить «корм» живым. Но здесь есть исключения. Тогда, к примеру, за жертвой охотится целая стая вурдалаков или вампир-мастер решает превратить ребенка в своего компаньона. Лишь тогда из несчастного выпивают все до последней капли. А поскольку тварь редко нападает дважды (тут требуется серьезная подготовка), существует стандартная процедура переливания крови и погружения пострадавшего в четырехчасовой сон под воздействием особых чар. Вот что сделал Рейнолдс для меня, и еще применил крепчайшие фиксаторы.

Короче, пока я шла к автостоянке, я слышала перепалку моих друзей с недовольным начальством. До машины я добралась с открытым зонтом.

Я понимала, что выгляжу странно, и злилась. Конечно, до ожогов второй степени было далеко, но я психовала. К счастью, я не заметила никаких признаков присутствия Джонса поблизости, но меня вновь стала терзать тревога — уже по другому поводу. Прежде чем Джонс таинственным образом исчез, между ним и Кевином возникло напряжение. А что там у них творится? Они явно не являлись друзьями. Скорее всего — бывшими деловыми партнерами. Но куда же подевался Джонс? Неужели телепортировался? Десятилетиями крупные эксперты трудились над заклинаниями невидимости, но безуспешно. Может, он прибег к иллюзиям? Вряд ли: это непростая задача, хотя вполне возможная для одаренного человека.

Так я и размышляла, пока рыскала по парковке в поисках «Миаты». Кевин воспользовался запасными ключами, чтобы подогнать сюда мой автомобиль. А асфальт, между прочим, раскалился от солнца. Я лихорадочно перекладывала зонт, сумку и брелок с ключами из руки в руку. Наконец в самом дальнем ряду я увидела свою машину. Она стояла между двумя чудовищными внедорожниками. Вот и он — темно-синий кабриолет.

Крыша была опущена, и я почувствовала раздражение. Зато я жива — одернула я себя. Мне надо поговорить с бабулей. Вчера вечером я должна была с ней поужинать, наверняка она обзвонила всех, чтобы узнать, не попала ли я под колеса. Оставалось надеяться на ее благоразумие…

Во-вторых, мне необходимо побеседовать с копами по душам. Я влипла в крупные неприятности и вообще была в эпицентре загадочных событий. И почему возле стрип-клуба не обнаружили ни одного трупа? Я охраняла принца и действовала согласно договору. Если на меня и моих напарников напали, я бы ни за что не сдалась без боя. А может, тела увезти? Но зачем? Чтобы избавиться от лишних улик?

Я убрала сумку в небольшой багажник. Люблю свою маленькую спортивную машину. Ее приятно водить. Но практичности в ней — ноль. Сложив зонт и кинув его на приборную панель, я села за руль.

В салоне было жарко, как в духовке. Спустя пару секунд я покрылась липким потом. Я включила зажигание и врубила кондиционер на полную мощность, а затем вновь погрузилась в раздумья.

Первая и наиболее очевидная подсказка оказалась передо мной. Папка с файлами спокойно лежала на пассажирском сиденье. В ней хранились материалы, собранные мной о руслундском принце. Если документы находились здесь, а не в офисе, значит, я все-таки добралась до места работы. Но гораздо сильнее меня заинтриговал яркий конверт, выглядывающий из-под папки.

Празднования дня рождения Вики я не помнила, но, похоже, мы его отпраздновали. Я растерянно перебирала фотографии. Судя по всему, мы замечательно повеселились. Судя по выражению лица Вики, ей очень понравился мой подарок и открытка. На снимках мы обнимались и смеялись. Но я ничего не помнила. К горлу подкатил ком, разболелся живот. Утраченные воспоминания не вернуть. Я словно рассматривала фотки двух незнакомых людей.

Я сунула их в конверт и потянулась к бардачку. Обычно я прячу там мобильник, когда собираюсь работать.

Телефона внутри не оказалось. Я негромко выругалась. Может, проверить карман пиджака?

Ведь если я отправилась к принцу, то я заранее надела пиджак со своим арсеналом и захватила новый гаджет. И пиджак и сканер — недешевы, но ни того ни другого у меня теперь не было.

Кондиционер тем временем старательно трудился, заполняя салон прохладным воздухом. Я опять полезла в бардачок и выудила флакон солнцезащитного лосьона «SPF 30». Я уже чувствовала, как ноет кожа на участках, не защищенных одеждой. Запахи кокоса, алоэ и химических примесей наполнили «Миату». Я начала втирать жидкость в шею и щеки, уповая на то, что решу новую проблему.

В эпоху мобильной связи сложно отыскать уличный телефон-автомат. Давно миновал тот день, когда Супермен мог заскочить в ближайшую телефонную будку. Сейчас таксофон мог быть разве что в захудалом мини-маркете, да и то он, вероятно, оказался бы неработающим.

Но я еще не покинула территорию кампуса. Я знала три магазинчика, которые обслуживали студентов. По крайней мере, в одном из них должен иметься телефон. Я вырулила с парковки и поехала в «7-11».

Там действительно был таксофон, но с перерезанным проводом. Я с бешеной скоростью рванула ко второму мини-маркету. Таксофон даже висел так, словно предназначался для вампиров — на него падала тень. Кабинка пестрела от граффити, но в трубке сразу раздались гудки. В автомобильной пепельнице я наскребла несколько монеток. Опустив их в щель, я позвонила бабушке. Мне никто не ответил. У бабули не было автоответчика, и я с сожалением повесила трубку.

Однако у меня была голосовая почта. А если бабушка оставила для меня сообщение? Я опять загрузила деньги в щель таксофона и набрала свой домашний номер. Автоответчик бодро сообщил мне, что в данный момент «услуга недоступна».

Таким образом, я потеряла два четвертака, но решила не сдаваться.

Вернувшись в салон и порывшись на полу между сиденьями, я нашла пару монет. Попробую еще раз.

Трубку сняли после первого гудка. Мне ответил деловой женский голос.

— Полиция. Детектив Александра слушает.

— Привет, Алекс, — поздоровалась я с ней чуть фамильярным тоном.

Мне нравится возлюбленная Вики. С тех пор как они познакомились, мы даже вместе ужинали. Очевидно, в число совместных трапез была включена и вечеринка по поводу дня рождения Вики. Должна признаться, общение наше протекало неловко. Возможно, мы с Алекс слишком похожи друг на друга. И я, и она склонны к сарказму. В общем, мы сдерживались: ведь мы обе обожаем Вики. Она моя лучшая подруга и девушка Алекс, вот мы и притворяемся, как все классно.

— Грейвз, мне только что передали странную информацию насчет тебя, — заявила Алекс ворчливо. — Звякнул мой приятель и сказал, что тебя, дескать, покусали кровососы. Потом тебя увезла «неотложка», но никто не знает, в какую больницу. А когда мы побывали на месте предполагаемого нападения, то не нашли никаких улик. Все идеально чисто.

— Ну да, я едва на погибла. А случилось это совсем недавно. Значит, хоть какие-то следы должны остаться.

— Ты в порядке?

Секунду я гадала, что ответить. Копы недолюбливают монстров. Посчитает ли она меня одним из них? Хотелось верить, что нет. Но какой смысл лгать? Когда она меня увидит, то и лишних доказательств уже не понадобится.

— И да, и нет. Ты о «недоделках» слышала?

— Нет. Кто они? — спросила Алекс устало, даже скучающе.

Я ввела ее в курс дела и рассказала о том, что мне успел выложить Джонс.

— Короче, гад, который тебя укусил, будет за тобой охотиться, а у тебя скоро разовьется жажда крови.

— Я — не монстр, Алекс. И не стану им. Мне лишь нужен хороший дантист.

Я говорила холодно, сурово и бескомпромиссно.

— Возможно, ты права, — отчеканила Алекс.

Но, в конце концов, она — сотрудник полиции.

— Но если у тебя появятся малейшие признаки превращения, имей в виду: я тебя сдам, — продолжала она. — Невзирая на Вики.

Несомненно, Алекс сделает то, что задумала. Но именно на это я рассчитывала.

— Согласна.

Последовала долгая пауза. Меня и Алекс посетили одинаково мрачные мысли. Меня вовсе не радовали размышления о необходимости смотреть на друзей в качестве источника пропитания. Но что я могла поделать? Надо быть реалистом и предусмотреть все варианты. Иначе я могла проиграть и погибнуть. Поэтому я просто загнала страх и тревогу поглубже, зная, что в свое время мне придется платить по счетам.

— Не подскажешь мне адрес того переулка? — спросила я у Алекс напрямик.

Может, там остались какие-нибудь зацепки, и я обнаружу след кровососа еще засветло?

— Нет, Селия. И я не имею права кое-что тебе объяснять. Оттуда даже весь мусор вывезли. Вокруг творится настоящий кошмар, но мой приятель уверяет меня, что там с асфальта можно есть как с тарелки.

— Что за… — вырвалось у меня. — Но это же… дико.

— Верно. Кое-кто основательно потрудился.

— Да уж…

— Наши сотрудники хотят узнать, имеются ли в ближайших к месту преступления магазинах камеры наружного наблюдения, но мой друг не возлагает на это особых надежд. Зато он жаждет встретиться с тобой.

— Когда мне нужно подъехать?

— Чем скорее, тем лучше. Подойди к дежурному и спроси Гибсона. А я ему передам, чтобы он тебя ждал.

Я вздохнула. Подобная перспектива меня не привлекала. Но если я буду хорошо себя вести с копами, они охотнее выдадут ордер, благодаря которому я смогу начать свое собственное расследование. Кроме того, в таком случае я сумею сохранить разрешение на тайное ношение оружия. Монстрам запрещалось пользоваться пушками.

Законодатели решили, что это, пардон за каламбур, «избыточная убойная сила». Если я откажусь от беседы со следователем, мои бумаги «потеряют», куда-нибудь засунут, да мало ли что. Конечно, в полиции займутся розыском ублюдка, но меня они к делу не подпустят. Печально…

Алекс невесело рассмеялась.

— Не бойся, Грейвз, ты ведь не на дыбу собралась. Будешь с нами сотрудничать, и Гибсон поделится с тобой тем, что им удалось нарыть. Тот самый вампир, разумеется, не дремлет. Он же хочет превратить тебя в кровососа или вообще намерен тебя убить. Тебе понадобится профессиональная помощь.

— Угу. Знать бы только, какая именно.

Между прочим, вампиры часто сбиваются в стаи, но они не организованы. И за собой прибирать обыкновения не имеют. Происходило нечто серьезное. Что ни говори, а мне «повезло».

— Послушай, ты в десяти минутах от участка. Я проведу тебя наверх. Иначе ты рискуешь напугать людей.

Алекс недалека от истины. За время короткой пробежки от лаборатории до машины я заметила, как студенты, увидев меня, шарахнулись в сторону. Значит, ни одежда, ни цветастый зонт не могли служить маскировкой.

Алекс словно почувствовала что-то в моем молчании.

— Просто приезжай к нам. И не паникуй.

— Ладно. До скорого.

Алекс закончила разговор не попрощавшись. Все как обычно. Я повесила трубку и собралась с силами, чтобы войти в магазин. Мне надо обзавестись новым мобильником. А недорогие сотовые продаются почти в любом мини-маркете. Пара минут на активацию, еще несколько — на загрузку. Позже я разыщу свой потерянный мобильник. А если нет, то мне его заменит компания, которая обеспечивает мой тарифный план. В общем, пора действовать.

Я сделала глубокий вдох и уверила себя, что днем бояться нечего. Каждый прекрасно знал, что кровососы появляются по ночам. Со мной все будет хорошо. Я мысленно твердила эту фразу, как мантру, но продавщица почему-то испустила душераздирающий визг, схватила водяное ружье и принялась поливать меня святой водой.

Однако влага не обожгла меня. Не засветилось и не воспламенилось распятие, которое женщина сжала в кулаке. А я смутилась и немного занервничала, потому что покупатели уставились на меня как на прокаженную и начали перешептываться. Продавщица тем временем извинилась и протянула мне бумажные полотенца, чтобы я могла вытереть лицо и волосы.

Я швырнула на прилавок деньги за дешевый мобильник, тарифный пакет и крест с неимоверным количеством страз. Затем я опрометью выбежала на улицу.

Сидя в машине, я старалась не плакать. Как глупо. Я жива. Святая вода меня не спалила, я даже не почувствовала боли. Но я до сих пор видела выражение лица женщины, ужас в ее глазах и часто бьющуюся жилку на шее.

Мой рот наполнился слюной.

Ненавижу собственную беспомощность. Несколько лет назад я посещала сеансы психотерапии и специально выполняла самую грубую работу, чтобы научиться самоконтролю. Я тренирую и тело, и разум. У меня есть свой собственный бизнес. Я планирую любое задание до малейших мелочей, приобретаю самое лучшее оружие и аппаратуру…

Страх женщины вызвал у меня голод.

И как мне справиться с вампирской тягой?

Я решила позвонить в офис, но сначала следовало заняться телефоном. На стоянку въехала черно-белая полицейская машина, и я передумала звонить по таксофону. И продавщице явно не нравилось то, что я ошиваюсь поблизости. Я еле слышно выругалась и завела мотор. Я даже мило помахала копам. Стервозно? Возможно. Но зато мне полегчало. Сегодня для меня любая малость важна.

Я решила, что загляну в полицию, потом заскочу к себе в офис и проверю сообщения на автоответчике. Долго там торчать я не собиралась. Я порядком устала, а у меня еще было дел по горло перед началом охоты на моего повелителя.

Я задумалась и едва не пропустила поворот. Мне удалось выехать на окружную дорогу, но для этого пришлось пересечь две полосы движения. Машин здесь оказалось меньше, чем обычно, поэтому вести «Миату» было приятно. Я бы с удовольствием поставила какой-нибудь диск, но в данных обстоятельствах просто включила радио и стала слушать новости. Если принц Реза погиб, то об этом должны были раструбить все станции Лос-Анджелеса. А если остался жив, политики постарались бы быстренько спрятать историю «под ковер». Пресса обожает скандалы, зато их терпеть не могут благородные персоны, особенно когда на родине их ждет народ, исповедующий фундаментализм.

Выпуск новостей начался как раз в тот момент, когда я свернула к многоуровневой парковке полицейского участка Санта Мария де Луна. Ни слова о принце, только болтовня о неспокойной обстановке в Пакистане и о мирных переговорах между бывшими сателлитами Советского Союза. Прямо тишь да гладь.

По прошлому опыту я знала, что если поставлю «Миату» на одном из уровней, то без труда поднимусь на лифте в холл второго этажа. Пожалуй, это была лучшая идея. Конечно, у меня есть зонт, но я заупрямилась. Неправильно это как-то: прятаться от солнца.

В прохладном гараже царил полумрак. Я быстро выбралась из разогревшейся машины. Тихий звук моих шагов потонул в вое сигнализации соседнего автомобиля.

Я нажала кнопку вызова лифта, пытаясь избавиться от нарастающей тревоги. Мое положение весьма шаткое. Кстати, Эмма ни за что бы мне не поверила, но я обожаю порядок. Ведь я постоянно все проверяю. Существует масса вещей, управлять которыми никак не получится — абсолютно непредсказуемые ситуации, вынуждающие вас импровизировать и соображать на ходу. Но раз есть возможность держать под контролем мелочи, гораздо проще успешно расправиться со всякой случайной дребеденью. По крайней мере, я так думала.

Если выражаться словами моей бабушки, ситуация выглядела «стрёмно» и «воняла, как тухлая рыба».

Прозвучал мелодичный сигнал, и двери кабины плавно открылись. Я перешагнула через металлический порог и ступила на пятнистый линолеум, натертый до зеркального блеска. Мне стало зябко от кондиционированного воздуха. Издалека донеслось журчание, и я замерла. Проточная вода — то, что категорически противопоказано вампирам. Возникнут ли проблемы? Но святая вода не причинила мне вреда, поэтому я смело зашагала по коридору.

«Давай, Грейвз», — подбадривала я себя. Вскоре я достигла холла, где обнаружила искусственный ручей. Разумеется, его подвергли магическим чарам. В участке всегда оставалось много задержанных, а декоративный водопад был призван не только вызывать у них умиротворяющие чувства. Он, помимо прочего, перебарывал заклятия, с помощью которых те могли вырваться на волю.

Ров я миновала и глазом не моргнув. Пока человеческого во мне имелось больше, чем вампирского. Может, тенденция сохранится?

Затем я очутилась возле кабины с автоматическими сканерами, которые проверяли посетителей на наличие оружия и агрессивной магии. Меня обдало теплом с головы до ног. Загорелся зеленый огонек: значит, меня пропустили. Я шагнула вперед и залюбовалась фонтаном. Он являлся важной деталью мемориала, созданного в честь офицеров участка. Монумент установили прямо напротив главного входа, примерно в пяти ярдах от поста дежурного.

Фонтан представлял собой каскад из пяти узких ступеней, вытесанных из черного мрамора и поднимающихся над озерцом с речными камнями. А над ними возвышалась бронзовая статуя Фемиды. Позади на стене блестели ряды золотых и серебряных табличек. На каждой из них было выгравировано имя, звание и даты службы полицейского: серебряные пластинки посвящались раненым и ставшим инвалидами, а золотые — погибшим при выполнении служебного долга. Многие имена мне были знакомы.

Я не особо религиозна, но помолилась об упокоении душ умерших. Последние два-три года выдались суровыми. Специалисты спорили о том, почему так случилось. Вероятно, виной всему природный цикл. Вопросы накопились, но ответов не было. Даже El Jefe оказался в тупике. Именно поэтому религиозные ордена и полиция выкладывались изо всех сил в борьбе со злом и разрушением, но часто терпели поражение.

Я услышала жужжание механизма металлической двери. Резко обернулась и увидела Алекс. Она поманила меня к себе. Рядом с Алекс стоял мужчина средних лет со светлыми волосами, подернутыми сединой. Невысокий — пять футов восемь дюймов, но широкоплечий, похожий на бывшего борца. В общем, песок из него еще не сыпался. Квадратная челюсть, здоровые ручищи с короткими пальцами. Из украшений — простые золотые часы. Серый костюм почти такого же оттенка, как глаза, глядящие на меня через очки без оправы. Бледная кожа, немного дряблая. Значит, здоровье средненькое. А еще точнее — жить этому человеку осталось недолго. Не знаю, как я догадалась, однако я твердо знала, что его кровь горчит от токсинов, с которыми уже не справляются почки. «Он невкусный».

От ужаса и отвращения я поморщилась. Он — человек, а не еда! Но меня настолько напугала эта ужасная мысль, что я не смогла от нее избавиться. Неужели я превращаюсь в кровососа? Помоги мне, Господи!

Скачать книгу >>>