Курсовая работа по обитателям болота - Глава 7
Глава 7
Мы подошли к машине, и безупречный Феликс с каменным выражением лица распахнул передо мной дверь. Правда, когда закрывал, выдержка ему изменила. Хлопнул чуть более громко, чем это требовалось.
Наконец мы тронулись. Ехали в тишине. Гнетущей тишине, которая невыносимо действовала на нервы и, видимо, стимулировала мыслительную деятельность. Оправдать прояснение мозгов ничем иным я не могла.
И что мы имеем? Чужой мир, который не враждебен только из-за одного конкретного зеленого индивида. И то я этому самому защитнику и покровителю только что сделала глобальную пакость. Как минимум оставила на три месяца без интима.
Тут, оборвав мои размышления, раздался резкий голос болотника:
— Риале, вынужден тебя разочаровать, но жить ты все же будешь в моем доме.
Первый порыв был возмутиться. Но вспомнив, к чему меня привела последняя вспышка эмоций, я благоразумно удержала раздражение в узде и спокойно спросила:
— Почему?
— Ты и раньше была интересным объектом, — скупо ответил Ла-Шавоир, уверенно ведя автомобиль по аккуратным узким улочкам, как будто специально минуя широкие проспекты. — Из-за статуса риале. Но это можно было списать на мою эксцентричность. Чем данная прихоть, в общем-то, и является. Сейчас же… Ты надела на нас лалы. И в случайность этого мало кто поверит. Хотя бы потому, что они застегнулись!
— Это странно? — осторожно спросила, уже понимая — ничего хорошего не услышу.
— Да, — кратко ответил болотник, сжимая губы в тонкую линию. — Такие лалы ни с того ни с сего не становятся цельными. Считается, что у носителей должны быть чувства друг к другу. Они не могут быть равнодушными.
— Но как?! — Я подняла руку и попыталась отыскать на проклятой побрякушке замок.
— Уже проверял, — поморщился кикимор. — Они слились.
— Да из-за чего?! — возмутилась я, со злостью глядя на браслет.
Мы резко затормозили, и меня силой инерции бросило вперед. Не ударилась только благодаря выставленным рукам. Впрочем, ладонь все равно ушибла и сейчас зло смотрела на невозмутимого хама, который уже открывал мне дверь.
Вышла, но высказать ничего не успела.
— Извини, — кратко сказал Феликс. — Дай-ка.
Не дожидаясь ответа, взял руку, перевернул и осторожно коснулся пальцами чуть покрасневшей кожи. Боль мгновенно прошла.
— Спасибо. — Непонятно почему, я смутилась, высвободила ладонь и отступила в сторону.
Маневр удался ровно на две секунды.
К двери небольшого особняка мы шли опять за руку.
Стремительный! И хваткий…
— Итак, — продолжил болотник, останавливаясь у массивных дверей, и, отпустив меня, начал рыться в карманах. Видимо, в поисках ключа. Я с удивлением смотрела на него. Мне казалось, что штат слуг тут должен быть немаленький. И такая ситуация выглядела дико. Еще более дико смотрелась выпавшая из кармана управляющего Изумрудным дворцом конфета. Следом вывалилась какая-то бумажка, и я посчитала уместным все поднять и отдать кикимору. Он кивком поблагодарил, запихнул обратно и открыл-таки двери.
С полупоклоном пропустил меня вперед, зашел следом и захлопнул створки. Снял камзол, повесил на вешалку и, привычно сцапав меня за руку, повел куда-то в глубь дома.
— А где все слуги? — рискнула спросить, настороженно прислушиваясь к гулкому эху шагов.
— Ищут клад, — невозмутимо ответил Ла-Шавоир, даже не оборачиваясь.
— Как это? — удивленно спросила я.
— Просто, — пожал плечами болотник, сворачивая в полутемный коридор и привлекая меня ближе к себе, вынуждая взять его под руку.
Во мне всколыхнулись старые подозрения, что неспроста он так себя ведет. Но любопытство победило, и я продолжила расспросы:
— Но все же?
— Я нашел дневник своего прадеда, — вздохнул Феликс. — Который упоминал, что у нас в саду закопан сундук с честно наворованным им в то время добром.
— И как эта информация попала к слугам? — поразилась я. Впрочем, и сама бы в такой ситуации тоже воспользовалась рассеянностью своего хозяина и с лопатой наперевес бросилась откапывать сокровища.
— Я оставил тетрадь на столе, открытую на нужной странице. — Феликс по-прежнему являл собой образец спокойствия и невозмутимости. — А за ужином вылил два бокала вина в вазу с цветами и «случайно» обронил пару слов о том, что нашел информацию, с помощью которой смогу увеличить свое финансовое благосостояние. И добавил, что надо убрать все лишнее в библиотеке.
Мы прошли в какую-то комнату, но я не стала заострять внимание на обстановке, так как пыталась понять логику мышления этого странного типа!
Он же продолжал вводить меня в ступор:
— Затем, «разомлевший от вина», уснул в гостиной в кресле. — Мы подошли к окну, Ла-Шавоир отдернул занавеску, и я увидела красивый сад. Но вид безнадежно портила группа людей, которые что-то возбужденно кричали, размахивали инструментом и старательно копали огромную яму. По губам кикимора расползалась пакостная и до безобразия довольная улыбка. Он тихо рассмеялся и, откровенно любуясь на эту картину, протянул: — Красота-а-а! Все же сказать им, что я сегодня вернусь очень поздно, было удачной мыслью!
— Но как же клад?! — наблюдая за очень основательным процессом откапывания, всерьез заволновалась я.
— Его я вытащил еще двадцать лет назад, — не моргнув глазом ответил Феликс.
— Тогда зачем… все это?! — ткнула пальцем в окно.
— Там получился замечательный пруд, — как будто бы для себя сказал мужчина.
— Какой пруд?! — С каждой фразой он поражал меня все больше и больше!
— С кувшинками, — снисходительно посмотрел на меня зеленый. Потом снова в сад. — Белыми, к примеру.
— Если ты хотел пруд с кувшинками, то почему было нельзя это им просто приказать?! Выкопали бы!
— Это скучно, — весело рассмеялся кикимор. — И банально. Никакого развлечения! А так — мне весело уже неделю!
Я с огромным изумлением уставилась на этого ненормального.
— Так, значит, ты специально смоделировал ситуацию?! Чтобы развлечься?!
— Да, — спокойно признался Феликс, с любопытством глядя на меня. Я уже узнавала это выражение голубых глаз. Ему были интересны мои реакции. Вот… кукловод! Сам же в нитях запутаешься, Кикки!
Или я не Юля Аристова. А мы — русские, и нас так сразу не понять!
Подтверждая эту истину, я задумчиво посмотрела в сад, немного подумала, сделала резкий шаг вправо, оттесняя в сторону не ожидавшего этого кикимора, и опять уставилась на панораму, открывающуюся из окна. К управляющему не поворачивалась, но почти кожей ощущала, как он пристально за мной наблюдает. С радостным нетерпением. Ненормальный!
— Пруд лучше бы смотрелся в другом углу, — наконец выдала я.
— А мне кажется, и там неплохо, — задумчиво ответил Ла-Шавоир.
— Значит, придется подводить туда воду, — я искоса взглянула на него. — Это возвышенное место. И кувшинки… Не знаю, как у вас, а в нашем мире эти растения стойко не любят водопроводную воду. Стало быть, надо продумать еще и это. Может, проще сделать бассейн?
— А соседи? — болотник недоуменно хлопнул длинными ресницами.
— Можно отпугнуть, — невинно улыбнулась я.
Растерянность у мужчины пропала, и он вкрадчиво сказал:
— «Соседи» — это ты…
— Уважаемый, — я искренне расхохоталась. — Не сочтите за обиду, но меня отпугнуть вообще легче легкого! — Я повернулась обратно к окошку, жестом фокусника обвела рукой сад и нараспев продолжила: — Представьте… Сумерки.
— Смеркалось, — невозмутимо согласился кикимор, и я подозрительно на него покосилась. Не издевается ли?
— Бассейн, — задумчиво потерла подбородок. — Выложим-ка мы его бледно-зеленым мрамором.
— Не возражаю, — кивнул Феликс, и в мою честную душу снова закрались подозрения о том, что его все это искренне забавляет.
— Наполним водичкой, — продолжала развивать мысль я.
— Можно минеральной, — чуть склонил голову мужчина.
— Можно, — благосклонно опустила веки я. — Итак, что мы имеем: смеркалось. — Справа раздался смешок, но, когда я повернулась к кикимору, его высокородная физиономия поражала своей невозмутимостью. — Зеленый бассейн с прозрачной водой.
— Минеральной, а значит, с пузырьками, — откорректировал фантазии Ла-Шавоир.
— Хорошо, — со вздохом одобрила дополнения я. — В свете луны…
— Романтика…
— Нет, — наставительно подняла палец вверх. — Романтика — это по-другому. А вот зеленое тело при зеленой луне в зеленом бассейне — это уже ужасы!
Последовала долгая пауза, во время которой мы дружно наблюдали за бурной деятельностью по выкапыванию ямы для будущего бассейна. Потом управляющий взглянул на меня и негромко сказал:
— Луна тут скорее голубоватая.
— Голуба-а-ая луна, — хихикнула и пропела я.
— Голубая, — спокойно подтвердил мужчина.
— А где мой домик?
— Тут. — Для наглядности он постучал пальцем по подоконнику.
— Мм… Риалан, я, конечно, ассоциировала свои новые обязанности с кошачьими, но селить на подоконнике — это уже слишком. — Тронула управляющего за рукав рубашки, дождалась, пока он поднимет на меня глаза, и с намеком сказала: — И вообще, я предпочитаю иметь свое логово.
Он повернулся ко мне, хитро прищурился и тихо произнес:
— Это так принципиально?
— Да, — твердо ответила я. Блин, почему у меня стойкое ощущение, что он… начинает интересоваться мной как женщиной? Пока не заигрывает, да и, наверное, сам не осознает, но манера поведения едва заметно изменилась. Как бы зеленого сбить с этой кривой тропинки, пока ему не понравилось по ней идти?!
— Ну и зачем? — немного устало спросил кикимор. — Тут же удобнее.
— Я привыкла быть одна, — твердо ответила и скрестила руки на груди, подсознательно считая, что такое положение придает уверенности. Впрочем, оно же и выдает слабость.
— Вы очень верно употребили прошедшее время, — усмехнулся этот верткий поганец. — Или риале забыла, что она теперь… не одна?
Он демонстративно покрутил на запястье браслет и выжидающе уставился на меня.
Черт, ведь реально играет!
— Риале все помнит. — Я так же выразительно провела пальцем по кольцу, которое должно экранировать нас друг от друга. Кинула взгляд на такое же на руке кикимора. — И желает напомнить патрону о… нюансах наших взаимоотношений.
Судя по весело вскинутой темно-зеленой брови, такого он от меня не ожидал.
— Запамятовал, — развел руками он. — Возраст, уже не мальчик, знаете ли.
В голову не торопясь прошла неприличная мысль и интимно шепнула, что возраст — это опыт. А внешне он очень даже ничего…
Развиться мысли я не дала. И вообще, я предпочитаю более традиционное! «Элливира?» — заинтересовалась все та же мысль, раскрывая всю глубину своей подлости.
«Не до такой степени!» — содрогнулась я.
— Юля! — вернул меня в реальность голос моего персонального кошмара. Эх, трава зеленая… кикимора болотная. Ну, «Василисушка», будем жить дружно?
— Да?
— Вы будете жить в моем доме, — терпеливо пояснил мужчина. Я прямо умилилась! Четвертый раз, кажется, он пытается донести до меня эту никуда не приложенную истину. Сюда ее тоже класть не станем!
— Вы мне обещали свой, — уперлась я, секунду помедлила и вкрадчиво спросила: — Или в правилах господина управляющего не держать слово?
«Господина управляющего» слегка передернуло, и он осуждающе взглянул на меня:
— Я же объяснял.
— Только начинали, — возразила я. — Потом мы отвлеклись на занятные хобби ваших слуг и обсуждение ландшафтного дизайна участка.
— Ладно, — недовольно дернул уголком рта Ла-Шавоир. — Если вкратце, то все решат, что у нас взаимные чувства. А это очень хороший способ меня достать. Вывести из равновесия.
— Бред, — решительно заявила я и, не испугавшись грозно прищуренного на меня глаза, продолжила: — Вы присвоили мне статус риале, и это уже говорит о многом. Да и лалы защелкиваются, если есть какие-то взаимные чувства. Любопытство, например. А это не повод для того, чтобы выбивать вас из колеи. Вернее, не сработает. Вывод: вы пудрите мне мозги. И даже не особо старательно. Это даже немного оскорбляет.
— Чудесненько, — почти расцвел мой зеленый болотник. — А вы не глупы.
— Птица говорун отличается умом и сообразительностью, — мрачно подтвердила я. — Может, уже пора раскрыть карты?
— Нет, — невозмутимо возразил он. — Неинтересно. Да и не считаю это… нужным.
— Вам доставляет удовольствие эта игра вслепую?!
— Ну да, — откровенно признался зеленый гад.
— Вот оно, — заунывно начала я. — Сначала мелкие манипуляции, затем крупные махинации, а там и до грез о мировом господстве недалеко.
— Пройдено, — усмехнулся Ла-Шавоир. — Ничего интересного.
Надо ли упоминать о моей реакции на такое высказывание? Глядя на мое ошарашенное лицо, риалан весело рассмеялся:
— Юля, не надо нервничать. Я пошутил. Просто… ваша манера общения подразумевает аналогичные ответы. Вот я непроизвольно и подстраиваюсь.
Опустил так опустил. «С детками надо общаться на их волне»?
— Зачем я вам?
— Новое, — пожал плечами мужчина. — И даже перспективное. Это уже много.
— На чем основаны последние умозаключения?
— Интуиция, — пожал плечами кикимор. — Она меня никогда не подводила. Да и бабушка не стала бы подсовывать что-то неинтересное.
Ага! Добрая Маэжи подарила внучку игрушку, и он теперь ее вертит, рассматривает и ищет спрятанные секреты?!
Кажется, я попала. Ох, как права была старая байка! Если угодил в нечто неприятное, то сиди и не чирикай!
Не понимаю причин интереса этого лорда. Но мы опять ушли от интересующей меня темы.
— Феликс, — вернулась на «прямую» я. — Как мы с вами уже поняли, лалы — это не причина нашего счастливого воссоединения под одной крышей. Так что…
— Не обсуждается, — внезапно отрезал Ла-Шавоир. — Я решил, обсуждению не подлежит.
— Я хочу свой дом, — тихо и зло повторила я. — И вы мне его обещали.
— А то что? — Он скрестил руки на груди, с вызовом глядя на меня.
— Ну… — Я все еще машинально поглаживала перстень, потом довольно прищурилась и спросила: — Феликс, а вы когда-нибудь… влюблялись?
— В связи с чем интересуетесь?
— Ну, мы, девушки, в расстроенных чувствах способны на многое, — вслух рассуждала я, медленно стаскивая перстенек. — А стало быть, и вы тоже… так как делите мои эмоции.
— К чему ведешь? — напрямую спросил управляющий.
— Если не перестанете так себя вести, то прочувствуете все прелести увлечения представителем своего пола, — жестко ответила. — Я психолог, Феликс, и вполне могу вывести свою симпатию к кому бы то ни было на нужный уровень. Так жаждете расширить кругозор? Ведь наши кольца закрывают только эмоции носителя. Стало быть, если я снимаю свое, то вам будет крайне весело. Но и если оно останется, то отголоски все равно будут просачиваться. — Выдержала секундную паузу и невинно поинтересовалась: — Кстати, а как у вас относятся к бисексуалам?
— Юля, — поджал губы болотник. — Мне не нравится ваше поведение.
На этом месте я должна проникнуться и затрепетать? А вот и не дождетесь!
У меня чувство самосохранения, судя по всему, атрофировалось. А еще я непуганая идиотка. Пока все хорошо, я не желаю видеть дальше своего носа. Эта мысль пронеслась в голове и величественно удалилась, прихватив с собой браваду и наглость.
— Феликс, — устало произнесла я. — Скажу прямо, ваших мотивов я не понимаю. Логика подсказывает, что, где бы я ни находилась на территории вашего участка, опасность мне грозить не будет. Но… это логика моего мира, поэтому, разумеется, я могу и ошибаться.
— Почему вы упираетесь? — спокойно спросил мужчина. — Ведь получается, у вас будет полное обеспечение и никаких бытовых хлопот.
— В них и прелесть, понимаешь? — я задумчиво водила пальцем по дереву подоконника. — Жить так, как хочется. Зависеть только от себя. Хоть иллюзорно. Знать, что если ты раскидала утром одежду по спальне, то до вечера и твоего возвращения этого никто не увидит. Прибираться тогда, когда самой хочется. И готовить. Я люблю готовить.
— Ты… странная.
— Нет, — пожала плечами. — Просто я пытаюсь отбить право на маленькую часть независимости. Пусть даже в четырех стенах своего логова. Я же неспроста это так назвала.
— Именно за это я тебя и выбрал, — негромко ответил мужчина спустя минуту.
— О чем ты? — подняла я изумленный взгляд на ненормального кикимора, который сейчас мягко улыбался, глядя в никуда.
— Ты мне непонятна, — терпеливо разъяснил он. — И… мне интересно.
— Все взаимно, — помрачнела я.
— Значит, так, — встряхнул темной головой болотник. — Твою позицию я принимаю и даже отчасти понимаю. Но пойти навстречу не могу. Ты действительно не осознаешь всего. И пока даже бесполезно объяснять. — Он заметил, как я сжала кулаки, и мимолетно коснулся прохладными пальцами моих сжатых костяшек. — Ты тут слишком мало времени.
— И что делать? — угрюмо спросила я, понимая — ничего хорошего он мне не поведает.
Но Ла-Шавоир меня приятно разочаровал:
— Тот самый домик, про который я говорил изначально.
— Подходит, — облегченно выдохнула я.
— Предупреждаю сразу: в свое время это было построено для любовницы моего предка, потому имеется тайный ход, — невозмутимо продолжал болотник, заставив мою челюсть со свистом унестись куда-то в район мраморных плит пола. — Говорю на случай обнаружения этого прохода, так как я не желаю беспочвенной истерики. Я уже говорил, для чего ты мне нужна. Изволь это помнить, хорошо?
Я вспомнила свои недавние мысли о том, что он интересуется мной как мужчина, виновато покраснела и кивнула.
— Отлично, — улыбнулся Феликс. — Тогда позволь, я провожу тебя. Потом пришлю слуг — домик уже давно в полузаброшенном состоянии. Кстати, при общении с прислугой прошу помнить о том, что ты тут на правах хозяйки этого дома. Потому без панибратства. Переселенцы, к сожалению, весьма этим грешат.
— Спасибо, я учту.
— Вот и замечательно, — улыбнулся в ответ болотник, потом прикрыл ресницы и негромко позвал: — Мерилин, подойди, пожалуйста.
Никто не подошел. Феликс открыл глаза и чуть заметно прищурился. Но мне почему-то стало не по себе.
— Юля, отойди, пожалуйста, к стеночке и закрой ушки, — все так же ласково улыбаясь, попросил управляющий, и я сочла за лучшее подчиниться.
Потом он закрыл глаза, развел руки в стороны, глубоко вдохнул и с силой свел ладони вместе:
— Мерилин!
Стекла зазвенели, но звуковая волна произвела нужный эффект. Перед нами медленно проявилось привидение. Такое… весьма своеобразное, я бы сказала. Короткие темные волосы молодой девушки едва ли дыбом не стояли, в ухе болталось большое кольцо, и еще несколько мелких усеивали хрящик. Одета она была в откровенный костюм в лучших традициях так называемых «мери-сью». Рубашка, корсет, обтягивающие штаны и высоченные шпильки, с которых она не падала только потому, что висела в воздухе.
Выражение личика было откровенно скучающим.
— И что орешь? — томно поинтересовалась прозрачная красотка.
— Почему я должен кричать, чтобы дозваться тебя? — Ла-Шавоир сказал это очень тихо, но у меня почему-то мурашки по телу прокатились.
На девицу это тоже произвело впечатление, она выпрямилась, плавно опустилась на пол, становясь более материальной, четко склонила голову и произнесла:
— Прошу прощения, господин. Больше не повторится.
— У тебя это «больше не повторяется» уже десятый раз, — сухо проговорил кикимор.
— Но, Феликс, если я не явилась в течение первых двух секунд, то, значит, я занята и приду, как только смо…
— Приказы хозяина в приоритете.
Я смотрела на эту сцену и понимала: мне придется очень нелегко. Похоже, господин управляющий у нас по натуре диктатор и не терпит даже малейшего неповиновения. Какая жуть…
— Мери, — лицо Феликса немного смягчилось, — я не требую от тебя слишком многого, но мне почему-то казалось, что после последнего покушения, когда ты в очередной раз явилась с опозданием, чувство ответственности должно было появиться.
— Там был полог, — отвела глаза девушка.
— Зато сейчас его нет! — неожиданно рявкнул управляющий. Потом покосился на меня и закончил: — Поговорим на эту тему позднее. Сейчас позволь представить тебе мою риале: Юлия Аристова.
— Риале?! — округлила глаза Мерилин и рассмеялась. — Кик, как же тебя угораздило-то?!
— Не называй меня так! — снова повысил голос зеленый.
— Не ори на привидение, которое в десять раз тебя старше! — не осталась в долгу она.
— Ты пятнаешь мой моральный облик, — скорбно поджал губы Феликс.
— Он и раньше особой чистотой не отличался, — развело руками привидение.
— Спасибо, — с мрачной издевкой поблагодарил ее болотник, потом повернулся ко мне: — Юля, это хамское создание, которое не имеет ни малейшего понятия о такте и субординации, — дух-хранитель моего дома. Зовут Мерилин. При жизни одна из лучших Всадниц Смерти.
Что это такое, я не знала, но звучало печально и как-то совсем не жизнеутверждающе.
— Да с чего это я трепетать должна, если видела, как ты еще пешком под стол ходил! — возмутилось «хамское создание», разом подтверждая характеристику своего хозяина.
— Мери… — зловеще протянул зеленый. — Напоминаю, что мы не одни.
— Она — риале, — ткнул в меня пальцем дух. — А значит, человек первого круга.
— Все. — Мужчина утомленно прикрыл ресницы, потер висок и попросил: — Отведи ее в Нефритовый домик и скажи слугам, чтобы сделали его обитаемым в кратчайшие сроки.
— Туда-то зачем? — искренне удивилась девушка. — У тебя вполне нормальная спа…
— Я сказал, в Нефритовый! — поспешно перебил ее Ла-Шавоир. — Потом зайди ко мне.
— Да зачем так далеко? — не понимала девушка.
— Мерилин!
— Как прикажете, повелитель, — поклонилась она, глядя на кикимора каким-то предвкушающим взглядом, а в голосе были те самые томные нотки, которые узнает любая женщина. И значили они одно: она заигрывает. — Как понимаю из вашего распоряжения, та самая замечательная спальня все еще без постоянной обитательницы. Вы вселяете в меня оптимизм!
— Мери, — как-то бесконечно устало произнес кикимор. — Я тебя все же развею. Хватит!
С этими словами он развернулся и стремительно вышел из комнаты, оставляя меня наедине с ненормальным призраком, который мечтательно смотрел вслед Болотному лорду.
— Ка-а-акой мужчина!
— Вы же видели, как он пешком под стол ходил, — непонятно почему, ехидно напомнила я.
— Так это когда было, — отмахнулась Мери, продолжая витать в облаках. — Да и не интересовалась я тогда головастиком.
Я поперхнулась и с огромным удивлением уставилась на привидение. Нет, я, конечно, сама его лягушкой обзывала, но как-то не в прямом смысле!
— Потом, лет в семь, он уехал и вернулся уже зрелым мужчиной. — Тут она снова мечтательно вздохнула: — Я оценила.
Я не нашлась что ответить! Да и не мое это дело. Вот только… Узнав про статус, Мерилин сделала вывод — меня поселят или в апартаментах хозяина дома, или где-то поблизости. Риале… Да что же конкретно это означает?!
Слишком уж осторожничают и просто филигранно дозируют информацию те, кто находится хотя бы в ближнем круге Феликса. С представителями личного круга я пока не встречалась. Ну, это если не считать меня саму… М-да. Но в любом случае с расспросами стоит подождать. Пусть нам для начала домик покажут.
— Уважаемая, — я кашлянула, привлекая внимание совсем размечтавшейся Мерилин, — вы не проводите меня в Нефритовый?
— Разумеется, — оживилась девушка. — Следуйте за мной, Юла.
На этот раз, услышав такую вариацию своего имени, я только внутренне поморщилась, но смолчала и послушно пошла за прозрачной красоткой.
Шли мы недолго, за дверями гостиной оказалась просторная золотисто-розовая галерея, по одну сторону которой были большие распахнутые окна, одетые в белые воздушные занавеси. С улицы все еще раздавались полные энтузиазма возгласы слуг, но, думаю, что этот праздник жизни надолго не затянется. И вообще, я им поражаюсь… Выкопали уже огромную яму, клада нет и не предвидится, но оптимизм так и хлещет!
Мы свернули на большую лестницу с широкими ступенями, я мельком взглянула на другую, винтовую и узкую, уходящую наверх.
— Апартаменты господина, — кратко пояснила моя спутница, которая, вопреки ожиданиям, тоже шла, а не летела.
Я только кивнула и, кинув последний любопытный взгляд наверх, медленно шагнула на первую ступень. Два шага по ней, легкий прыжок на вторую. В моем мире редко встречала такие лестницы, но они мне очень нравились. Почему-то, стремительно спускаясь по ним, ощущаешь какое-то подобие полета. Вдруг очень захотелось распустить волосы, хотя я знала, что как только расплету косу, то стану похожа на одуванчик. С дли-и-и-нным таким ворсом. И расчесывать сложно. Но зато ощущение полета усилится! Мы, одуванчики, просто замечательно летаем. Если есть ветер.
Мама называла ветром мужчину. Того, который СВОЙ. С ним нам, пушинкам, будет хорошо летать. А вот ЧУЖОЙ лишь пригнет к земле.
— Юля, не надо так бежать! — в реальность меня вернул встревоженный голос Мерилин. — Упадете же.
Я как раз спрыгивала с последней ступеньки на широкие доски деревянного пола, но вздрогнула от неожиданности и едва не споткнулась.
— Простите, я задумалась, — смущенно улыбнулась духу.
— Деточка, а сколько тебе лет? — внезапно поинтересовалась она.
— Двадцать, — честно ответила, не понимая причин выразительного округления глаз хранительницы дома.
— Твою ж последнюю душу, — потрясенно выдохнула брюнетка, а потом злобно прищурилась и, жестом позвав за собой, пошла к выходу из дома.
Я с удивлением смотрела на нее, расслышав едва слышное бурчание: «Чтоб тебя, извращенец зеленый!»
Мне стоит начинать беспокоиться. Вот точно и ясно! Имеется стойкое ощущение, что ушлая «Василисушка» опять меня обманула! Нет, ну какой противный тип! А я только начала о нем хорошо думать. Хотя если учесть специфические развлечения господина Ла-Шавоира, то все еще неплохо. Пока.
Мы вышли из особняка, и я получила возможность лицезреть последствия «специфических развлечений» во всей красе, так сказать. Мы оказались в саду!
Надо отметить, слуги уже давно не копали в поте лица. Да и вообще сомневаюсь, что они это особо активно делали. Под цветущими яблонями были расстелены покрывала, на которых лежали… люди. Нет, правда, люди! Ну, или болотники в человеческом виде. Причем лежали они не просто так, а с удовольствием. Гастрономическим и весьма разнообразным.
Проще говоря — у слуг был пикник. Но более всего меня поразила фраза здоровенного бугая, лениво щурящегося на солнце:
— Как думаете, хватит изображать бурную деятельность или еще покопать надо?
Вдруг раздался звон стекла, я повернула голову и увидела, как мелкий рыжий мальчишка вылезает из окна и галопирует к группе «отдыхающих» с оглушительным воплем:
— Господин вернулся!!!
М-да, с таким часовым проще сразу было известить управляющего, чем они тут занимаются. Потому что мальчишку не услышал бы только глухой.
Тотчас было принято решение изображать бурную деятельность. Но вовсе не в том направлении, о котором я подумала, когда увидела, как вся толпа народа рванула к одной из ям. Туда спрыгнул тот самый мужик, и спустя несколько секунд из земли показалась какая-то металлическая штуковина. Штуковину подхватила дородная дама и начала в панике носиться с нею между деревьев, причитая:
— На кладбище же с собой возьмет, ведь возьмет же… — Остановилась, обвиняюще посмотрела на своих коллег и ка-а-ак завопит: — А я не хочу! Я там уже один раз была!
— Не паникуйте, Даромира Скелетоновна, — флегматично откликнулся смуглый изящный юноша, единственный, который даже не поднялся с земли, а продолжал все так же грызть длинную травинку. — Я там уже два раза был, и ничего, вот… живой!
После этого он поднялся и показательно покрутился, позволяя всем желающим оценить прозрачность фигуры.
— Так ты привидение, тебе все нипочем! — не убедилась Даромира Скелетоновна. — И сколько раз говорила, моего драгоценного папу звали Соклетон, а не Скелетон!
— У меня проблемы с дикцией, — нагло ухмыльнулся парень. — Будьте же сострадательны к ближнему!
— Я тебе сейчас… — задохнулась от возмущения… Скелетоновна, но ее прервал все тот же мужик, который доставал непонятную штуку.
— Хватит вопить! — рявкнул он так, что у меня ослабли колени.
Что это за сумасшедший дом?!
— А я о чем говорю, — согласно мурлыкнул молодой человек, с сожалением разглядывая обгрызенную травинку и выкидывая ее. — Надо прятать!
— Куда?! — панически всплеснула руками Даромира и едва не уронила загадочный агрегат.
— Куда-нибудь, — так же спокойно ответил мужик, повернулся и, увидев нас, радостно воскликнул: — Мери, спасительница-избавительница! Ты, как всегда, вовремя!
— И от кого тут надо избавиться? — вскинула бровь бывшая Всадница Смерти, хищно оглядывая народ. Народ проникся взглядом, содрогнулся и попятился.
— Надо спрятать это! — Бугай, с надеждой взирая на духа дома, трепетно протянул ей железку. Мерилин пригляделась и охнула:
— Идиоты, вы где механизм из Охры достали?!
— Так самим копать долго было, — смущенно потупилась Даромира. — Вот мы и…
— Без мозгов вы, — неожиданно устало проговорила Мери. — Вот все. Мало мне хозяина ненормального, так он штат аналогичный нанял, и вы все дружно развлекаетесь. А мне расхлебывай!
— Мери, так лето же! — пожал плечами парень с таким видом, как будто это все объясняло. Потом он заметил меня, посмотрел заинтересованным взглядом и, картинно откидывая со лба смоляную прядь, вкрадчиво поинтересовался: — А кто эта прекрасная барышня?
Меня одарили улыбкой записного сердцееда и прогулялись по фигуре еще раз более откровенным взглядом.
Ой, мама… Он же призрак! Что это за мир такой?!
— Это Юлия, — представила меня хранительница дома. — Риале господина Феликса.
Минута молчания. Притом отнюдь не скорбная. Я бы сказала, радостная неимоверно, так как на лицах прислуги расцветало такое счастливое выражение, что мне стало жутко.
Нарушил тишину мальчишка:
— Так теперь с хозяином на кладбища она ходить будет?! — Притом он так благодарно смотрел…
— И на кладбища тоже! — подтвердила многофункциональность статуса риале Мерилин.
Мне стало дурно. Господи, как страшно жить! И пусть я повторяюсь, ну так реально страшно!
— Не пугайте Юлю, — ласково улыбнулась хранительница дома, отчего мне, как ни странно, стало еще хуже. — Тем более что все не так страшно. — Тут она вполне материально, обхватив меня за плечи, развернула в другую сторону и, тихо приговаривая, повлекла за собой по дорожке: — Юлечка, вы не нервничайте, у нас просто все слуги легковозбудимые, вот и придумывают себе всякое.
— То есть на кладбище меня не поведут? — сделала я, казалось бы, закономерный вывод.
— Не факт, — развеяла мои мечтания Мери.
Потом мы шли молча. Я — подавленная перспективами, Мерилин — ими же воодушевленная.
Уже через несколько поворотов тропинка привела к небольшому двухэтажному, увитому плющом и виноградом домику. Дом и правда был сложен из зеленого камня, но, насколько позволяли судить мои знания, нефритом камень не был. Стало быть, назвали красиво просто из-за цвета.
Возле двери мы на несколько секунд замешкались, по такой прозаичной причине, как отсутствие ключа. Но это не являлось препятствием для бывшей Всадницы. Она коснулась пальцами замочной скважины и что-то шепнула. Раздался сухой щелчок, и дверь на этот раз спокойно поддалась нажатию ладони и открылась с тихим скрипом.
Девушка улыбнулась и первая прошла в сумрачное, прохладное помещение. Я последовала за ней, задумчиво оглядывая слегка светящуюся фигуру, и все же решилась спросить:
— Мерилин, а что такое «Всадники Смерти»?
— Личный отряд Мастера Смерти, Хранителя Земли, — спокойно отозвалась Мери.
Ох ты ж, вашу маму… И как эта со всех сторон примечательная дама стала духом дома?!
Вопрос я не замедлила озвучить.
— Я достаюсь тому, кто меня убивает и проводит ритуал привязки, — спокойно пояснила женщина. — Это сделал дед Феликса. А внук закрепил связь и привязал меня к дому.
— Но тогда почему вы так относитесь к Ла-Шавоиру? — ошеломленно спросила я. — Ведь они убили, подчинили и заставили стать… той, кто вы есть.
Она посмотрела на меня, и я вздрогнула, на миг увидев ядовито-зеленый отблеск в глубине карих глаз, но уже в следующий миг он пропал, и Мерилин улыбнулась:
— Юлия, за века привыкаешь ко многому. И… я во всем повинуюсь хозяину. И если мне приказывают не испытывать ненависти, то я вынуждена подчиниться.
Ой, как весело!..
— Малышка, не засоряй свою кудрявую головку ненужной информацией, — подмигнула Всадница Смерти и продолжила: — Я и рассказала это только потому, что ты спросила, а вопросы риале имеют второй по значимости приоритет.
— В смысле? — ошеломленно пробормотала я, пытаясь осознать картину происходящего со мной. Мозаика в очередной раз поменялась.
— Если нет прямого запрета или вреда от полученных знаний.
— Что такое «риале»? — Я с ходу решила воспользоваться положением. — Полная информация!
Мерилин на миг прикрыла глаза, а потом хитро усмехнулась, фыркнула и, весело глядя на меня, ответила:
— Запрет, Юля.
— Как это?! — опешила я.
— Так, — развела руками хранительница дома.
Мне захотелось поступить по-детски. Потопать ногами, поистерить и что-нибудь разбить. Желательно о хитрую зеленую башку «Василисушки»!
Так! Надо успокоиться. Например, спросить о чем-нибудь другом.
— Слышала также про Мастера Пытки, — вспомнила откровения Элливира.
— Хранитель Тьмы… Да, у него тоже есть своя гвардия. Палачи Тьмы, — кивнула Мерилин, подходя к окну и рывком разводя плотные гардины в стороны. Поморщилась от пыли, плясавшей в солнечном свете, льющемся сквозь немного мутное стекло, и пояснила: — Домик очень долго пустует.
Ну, ничего себе у них тут названия отрядов. Мне как-то страшно.
— А чем занимаются Всадники и Палачи?
— Подотделы Службы Безопасности сектора, — пояснила Мери. — Всадники — внутренняя разведка, высшее звено убойного отдела, Палачи — дознавательского. Занимаются не только внешними угрозами, но и внутренними. Надо сказать, что боятся гвардейцев Хранителей почти до писка. — Она с такой ностальгической грустью это сказала, что мне стало не по себе. Да, такие поэтичные и говорящие названия полностью соответствовали основным видам деятельности.
— Но хватит о возвышенном. — Этой фразой Мерилин ввергла меня в некоторую прострацию и продолжила: — Осматривайся, обживайся, слуг я пришлю.
С этими словами девушка быстро вышла из домика.
Я же ощутила огромное желание куда-нибудь присесть. И заплакать. Не глядя, опустилась на закутанное тканью кресло. С каждым новым знанием об этом мире он казался мне все более и более негостеприимным. Да еще и эта связка «риале — риалан». И Феликс всячески перекрывает все возможности узнать значение этого!
И еще, как я поняла, приставать с такими вопросами к первому встречному не стоит. Но узнать же надо. Это же напрямую меня касается!
А кого я тут могу спросить? Элливир или загадочная Настя, которую я встретила на Террасе Смерти. Настя — персонаж сложноуловимый, по той причине, что завтра я с ней встретиться не смогу. Ибо кто меня во дворец пустит? К Элли же тоже так просто не подойдешь — посол сектора Аквамарин, Хозяин Медной горы и вообще тип высокого полета. Правда, еще остается милый паук Лариш. Может, удастся с ним пообщаться?
Пока это страшное существо — наиболее радушное из встреченных мной в сошедшем с катушек нормальности болотном мире!
Так… Нельзя сидеть. Иначе я вообще отчаюсь и буду видеть только плохое. Как итог, упаду духом, а делать этого ни в коем случае нельзя. В конце концов, я уже успела не один раз практически нахамить страшненькому эльфу и моей персональной жабке-риалану. И мне даже за это ничего не было. Пока.
Конец ознакомительного фрагмента