Джейкоб Грей - Говорящий-с-воронами (Бестии Блэкстоуна - 1)

ДЖЕЙКОБ ГРЕЙ

ГОВОРЯЩИЙ-С-ВОРОНАМИ

На трупах некоторых жертв были обнаружены следы зубов. Одних сбросили с большой высоты, другим впрыснули в кровь яд, от которого тела распухли. В то роковое лето волна убийств захлестнула Блэкстоун, и по сей день никто не знает, что — или кто — стояло за теми зловещими преступлениями.
«Тайна Темного Лета», Жозефина Уоллес,
старший библиотекарь, Центральная библиотека Блэкстоуна

Глава 1

Ночь принадлежала ему. Он одевался в ее те́ни, вкушал ее запахи. Он наслаждался ее звуками и тишиной. Кар прыгал по крышам, лишь белый глаз луны и три паривших в темном небе ворона могли увидеть мальчика.

Словно большая бактерия, Блэкстоун расползался во все стороны. Кар оглядывал город: вздымающиеся небоскребы на востоке, бесконечные косые крыши бедных кварталов и дымящие трубы промышленного района на западе. На севере темнели покинутые дома. На юге текла река Блэкуотер: бурлящий грязный поток, уносящий скверну из города, отчего тот чище не становился. Кар чувствовал исходящее от него зловоние.

Он скользнул к грязному слуховому окну. Осторожно прижав руки к стеклу, Кар всмотрелся в мягкое свечение за окном. Внизу горбатый сторож, погруженный в свои мысли, тащил по коридору ведро и швабру. Он не смотрел вверх. Они никогда не смотрят.

Кар пошел дальше, по пути напугав толстого голубя и перепрыгнув через старую рекламную растяжку. Он знал, что вороны следуют за ним. Двоих едва можно было различить — летящие тени, черные словно деготь. Третий, молочно-белый, ворон парил будто призрак, его бледные перья светились в темноте.

— Я голоден, — пробормотал Визг, самый младший из трех. Его голос звучал словно пронзительный крик.

— Ты всегда голоден, — ответил Хмур, который медленно и размеренно взмахивал крыльями. — Молодые всегда такие прожорливые.

Кар улыбнулся. Для любого другого голоса́ воронов не отличались бы от криков обычных птиц. Но Кар слышал больше. Намного больше.

— Я еще расту! — крикнул Визг, негодующе хлопая крыльями.

— Жаль, что твой мозг не может этим похвастаться, — хмыкнул Хмур.

Милки, старый белый слепой ворон, парил над ними. По своему обыкновению он промолчал.

Кар остановился, чтобы перевести дыхание. Прохладный воздух наполнил легкие. Он внимал ночным звукам — шуршание машин по ровному асфальту, глухой ритм музыки вдалеке. Откуда-то доносится визг сигнализации, слышатся мужские крики, слов не разобрать. Кару все равно, звучит голос радостно или гневно. Внизу — место обычных горожан Блэкстоуна. Здесь, наверху, среди темных силуэтов на фоне ночного неба — владения его и воронов.

Из вентиляционного отверстия дул нагретый воздух; Кар прошел дальше, затем остановился, его ноздри раздулись.

Еда. Что-то соленое.

Кар прыгнул к краю крыши и перегнулся через него. Внизу открылась дверь в переулок, заставленный мусорными контейнерами. Это были задворки круглосуточного ресторана. Кар знал, что там часто выбрасывают отличную еду — наверняка объедки, но он не брезглив. Взглядом он обшарил каждый темный уголок. Он не заметил ничего подозрительного, но там, на земле, всегда было опасно. Чужая территория, не его.

Хмур приземлился рядом с Каром и наклонил голову. Его короткий клюв золотился, отражая свет фонарей.

— Думаешь, там безопасно? — спросил он.

Резкое движение привлекло взгляд Кара — это крыса копается в мусорных мешках внизу. Она подняла голову и спокойно посмотрела на мальчика.

— Думаю, да, — сказал Кар. — Будьте начеку.

Он знал, что их не нужно предупреждать. Они уже столько лет вместе промышляли на свалках, что воронам он доверял больше, чем себе.

Кар перебросил ногу через край крыши и приземлился на площадку пожарной лестницы. Визг спикировал вниз и уселся на край мусорного бака, Хмур скользнул к углу крыши, оглядывая улицу. Милки опустился на перила лестницы, его когти заскребли по металлу. Все были настороже.

Кар неслышно спускался по ступенькам. Он чуть помедлил, неотрывно глядя на заднюю дверь ресторана. От запаха еды его желудок дико заурчал. «Пицца, — думал он, — и гамбургеры».

Порывшись в ближайшем баке, он выудил желтую одноразовую коробку, все еще теплую. Он открыл ее. Жареная картошка! Он забросил ее в рот. Масляная, соленая, пряная с краев. Хорошая еда. Едкий уксус жег горло, но ему было все равно. Он не ел два дня. Он глотал не жуя и чуть не подавился. Затем схватил еще горсть. Один кусок выпал из руки, и Визг был тут как тут, впился клювом в объедки.

Хриплый крик Хмура.

Кар вздрогнул и приник к баку, вглядываясь в темноту. Его сердце дрогнуло, когда четыре фигуры показались на аллее.

— Эй! — крикнул самый высокий. — Убирайся от наших припасов!

Кар отпрянул назад, прижимая коробку к груди. Визг взлетел, его крылья захлопали по воздуху.

Фигуры приблизились, и луч фонаря осветил их лица. Мальчики, может, на пару лет старше его. Бездомные, судя по изодранной одежде.

— Тут достаточно, — сказал Кар, кивнув на мусорный бак. Ему становилось не по себе, когда он разговаривал с другими людьми. Это случалось не часто. — Тут на всех хватит, — повторил он.

— Нет, не хватит, — проговорил мальчик с двумя кольцами в верхней губе. Он шел впереди остальных, с нахальным видом поигрывая мускулами. — Здесь хватит только нам. А ты воруешь.

— Напасть на них? — спросил Визг.

Кар покачал головой. Не стоило лезть в передрягу из-за маленькой коробки картошки.

— Не тряси мне тут головой, мерзкий обманщик! — крикнул высокий. — Ты вор!

— Фу, он еще и воняет, — глумливо сказал мальчик поменьше.

Кар почувствовал, как горит лицо. Он шагнул назад.

— Куда это ты собрался? — сказал мальчик с кольцами в губе. — Может, останешься ненадолго?

Он шагнул к Кару и грубо толкнул его в грудь.

Неожиданное нападение застало Кара врасплох, он упал на спину. Коробка вылетела из рук, и картошка рассыпалась по земле. Мальчики окружили его.

— Ты чего тут разбросался?

— Сам поднимать собираешься?

Кар с трудом поднялся на ноги. Он был в ловушке.

— Вы можете забрать ее.

— Поздно, — сказал главарь, облизнув кольца на губе. — Тебе придется заплатить. Сколько у тебя денег?

Чувствуя, как тяжело бьется сердце, Кар вывернул карманы:

— Нисколько.

Блеснуло лезвие — главарь вынул из кармана нож.

— В таком случае мы заберем твои грязные пальцы.

Он сделал резкий выпад. Кар схватился за край бака и запрыгнул на него.

— А он проворен, не правда ли? — сказал мальчик. — Взять его.

Остальные трое окружили мусорный контейнер. Один ударил Кара по щиколотке. Другой начал трясти бак. Кар наклонялся, чтобы сохранить равновесие. Те четверо смеялись.

Кар заметил водосточную трубу в десяти футах [1 фут равен примерно 0,3 метра. (Здесь и далее — примеч. ред.)] слева от него и прыгнул. Но как только его пальцы ухватились за металл, труба отошла от стены, подняв облако кирпичной пыли. Он упал на асфальт, воздух со свистом вырывался из легких. Над ним нависли четыре ухмыляющихся лица.

— Держите его! — сказал главарь.

— Пожалуйста… нет… — Кар боролся, но мальчики сели ему на ноги и скрутили руки. Он лежал распластанный на земле, когда главарь нагнулся к нему.

— Которую, парни? — Он по очереди указывал кончиком ножа на руки Кара. — Левую или правую?

Кар не видел своих воронов. Страх пульсировал в его в жилах.

Мальчик присел, поставив колено на грудь Кару.

— Эники, беники, ели вареники…

Кончик ножа плясал над ним.

— Берегись, Кар! — крикнул Хмур.

Мальчики посмотрели вверх, услышав пронзительный крик воронов. А затем появившаяся откуда-то сверху рука схватила нападавшего за воротник. Мальчик взвизгнул, когда его отшвырнули от Кара.

Послышались звуки борьбы, хруст — и нож со стуком упал на землю.

— Откуда он взялся? — проговорил Визг.

Кар сел. Высокий худой человек держал за шею мальчика с кольцами в губе. Каштановые жесткие волосы торчали из-под полей его грязной шляпы. Одет он был в грязные лохмотья, пояс из потертого синего шнура был завязан на талии поверх старого коричневого плаща. Клочковатая борода неровными пучками росла у него на щеках и подбородке. Кар подумал, что ему за двадцать и что он бездомный.

— Оставьте его в покое, — сказал человек скрипучим голосом. В полутьме его рот казался черной дырой.

— Тебе-то какое дело? — спросил мальчик, державший левую руку Кара.

Человек отшвырнул главаря на мусорный бак.

— Да он сумасшедший! — сказал тот, который держал ноги Кара. — Идем отсюда.

Мальчик с кольцами в губе поднял нож и замахнулся на бездомного.

— Радуйся, что ты такой грязный, — ощерился он. — Не хочу пачкать свой нож. Идемте, парни.

Четверка нападавших повернулась и ретировалась из аллеи.

Кар медленно поднялся на ноги, дышать было тяжело. Посмотрев вверх, он увидел, что его вороны уселись все вместе на перила лестницы и молча наблюдают.

Когда банда завернула за угол, из темноты вынырнула маленькая фигурка и встала рядом с незнакомцем. На вид это был мальчик лет семи-восьми. Бледное вытянутое лицо, светло-каштановые волосы торчат дыбом.

— Да, и не вздумайте возвращаться! — крикнул он, грозя кулаком.

Кар метнулся к картошке, разбросанной по земле, и начал собирать ее обратно в коробку. Не стоит выбрасывать хорошую еду. Все это время он чувствовал на себе взгляды спасителя и мальчика.

Закончив, Кар засунул коробку в глубокий карман пальто и побежал к пожарной лестнице.

— Постой, — проговорил человек. — Кто ты?

По-прежнему глядя в землю, Кар обернулся к нему:

— Я никто.

Человек хмыкнул:

— Правда? Ну и где твои родители, Никто?

Кар покачал головой. Он не знал, что ответить.

— Тебе нужно быть осторожнее, — проговорил человек.

— Я могу сам о себе позаботиться.

— Нам так не кажется, — сказал мальчик, задрав подбородок.

Кар слышал, как наверху когти воронов скрипят по перилам. Человек перевел на них взгляд, его глаза сощурились. На губах появилась призрачная улыбка.

— Твои друзья? — спросил он.

— Пора идти домой, — сказал Хмур.

Не оглядываясь, Кар направился к стальной лестнице. Он взбирался быстро, одна рука, потом другая, его ловкие ноги ступали почти бесшумно. Добравшись до крыши, он в последний раз обернулся и увидел, что человек смотрит на него, а мальчик копается в мусорном баке.

— Грядет что-то плохое, — проговорил человек. — Что-то по-настоящему плохое. Ты попадешь в беду, спроси у голубей.

У голубей? Он говорит только с воронами.

— Голуби! — фыркнул Визг, будто подслушав мысли Кара. — Он бы еще у крыши этого дома спросил.

— Крыша-то у него наверняка поехала, — сказал Хмур. — Таких людей много.

Кар забрался наверх и рысью пустился прочь. Но пока он бежал, он не мог выбросить из головы прощальные слова незнакомца. Тот не выглядел сумасшедшим. Свирепое лицо, ясные глаза. Не похож на старых пьянчужек, что шатаются по улицам или торчат у дверей, выпрашивая деньги.

Более того, он помог Кару. Он рисковал собой без всякой на то причины.

Вороны Кара летели над ним и петляли вокруг зданий по дороге к своему тихому гнезду. Домой.

Сердце Кара забилось медленнее, когда ночь приняла его в свои темные объятия.

Глава 2

Все тот же сон. Такой же, как всегда.

Он вновь в своем старом доме. Кровать такая мягкая, что ему кажется, будто он лежит на облаке. Ему тепло, хочется перевернуться, натянуть пуховое одеяло на самый подбородок и снова уснуть. Но ему никогда не удается. Потому что это не просто сон. Это воспоминание.

Быстрые шаги по лестнице за дверью. Они идут за ним.

Он спускает ноги на пол, пальцы утопают в толстом ковре. В спальне темно, он едва может различить свои игрушки, выстроившиеся в ряд на комоде, и полку, заставленную книжками с картинками.

Луч света проникает под дверь, и он слышит голоса родителей, встревоженные и приглушенные.

Дверная ручка поворачивается, они входят. На маме черное платье, ее щеки серебрятся от слез. Отец в коричневых вельветовых брюках и рубашке с расстегнутым воротом. По его лбу катится пот.

— Пожалуйста, нет… — говорит Кар.

Мама берет его руки в свои, ее ладони холодные и липкие, она тащит его к окну.

Кар пытается сопротивляться, но во сне он совсем маленький, она намного сильнее его.

— Не упрямься, — говорит она. — Пожалуйста. Так будет лучше. Я обещаю.

Кар бьет ее в голень и царапает ногтями, но она железной хваткой притягивает его к себе и усаживает на подоконник. В ужасе Кар впивается зубами в ее руку. Она не отпускает его, даже когда его зубы разрывают ей кожу. Отец отдергивает шторы, и на секунду Кар видит свое лицо в темном мареве окна — пухлое, испуганное, глаза широко открыты.

Окно распахнуто, и холодный ночной воздух врывается в комнату.

Теперь оба родителя держат его за руки и за ноги. Кар кричит, бьется и вырывается.

— Тише, тише, — говорит мама. — Все в порядке.

Он знает, что конец кошмара близок, но от этого ему не менее жутко. Они сталкивают его с подоконника, ноги свешиваются вниз, он видит землю под окном. Отец стискивает зубы. Он не смотрит Кару в глаза. Но мальчик видит, что он тоже плачет.

— Сделай это! — кричит отец, ослабляя хватку. — Просто сделай это!

— За что? — хочет крикнуть Кар. Но может только по-детски захныкать.

— Прости, — говорит мама. И в тот же миг выталкивает его из окна.

На долю секунды у него перехватывает дыхание. А затем его подхватывают вороны.

Они вцепляются ему в руки и ноги, их когти впиваются в кожу и пижаму. Темное облако, появившееся из ниоткуда, несет его вверх.

Его лицо утопает в пахнущих землей перьях.

Он плывет, вверх и вверх, а над ним мелькают черные глаза, хрупкие лапки и хлопающие крылья.

Он вверяет свое тело птицам и ритму полета, готовится проснуться…

Но не в эту ночь.

Вороны снижаются и мягко опускают его на тротуар, затем поворачивают обратно к дому и летят над серой дорогой, бегущей меж высоких деревьев. Он видит своих родителей в окне, теперь оно закрыто. Они обнимают друг друга.

Как они могли?!

И все же Кар не просыпается.

Он видит фигуру, нечто, появляющееся из темноты в саду; медленными, уверенными шагами оно направляется к входной двери. Оно высокое, ростом почти с дверной проем, и очень худое, с непропорционально длинными тонкими конечностями.

Сон никогда раньше не продолжался до этого момента. Это уже не воспоминание — но каким-то шестым чувством Кар понимает, что все это было на самом деле.

Странно, но теперь он видит вблизи лицо этого существа. Это человек — но подобных ему людей он никогда не видел. Он хочет отвернуться, но взгляд притягивают бледные черты, кажущиеся еще бледнее по контрасту с черными волосами, которые неровными прядями спускаются на лоб и закрывают один глаз. Он был бы красив, если бы не его глаза. Они абсолютно черные — черна вся радужная оболочка, нет ни одного белого блика.

Кар понятия не имеет, кто этот человек, но он знает, что тот не просто плохой. Тощее тело человека притягивает тьму. Он пришел сюда, чтобы навредить. Зло. Это слово невольно приходит на ум. Кар хочет закричать, но он нем от страха.

Он отчаянно хочет проснуться — но не просыпается.

Губы гостя кривятся в улыбке, когда он поднимает руку; пальцы на ней похожи на свисающие паучьи лапы. Мягко, словно цветочные лепестки, его пальцы смыкаются на дверной ручке, и Кар видит на одном из них широкое золотое кольцо. Теперь он видит только кольцо и рисунок, выгравированный на его овальной поверхности. Паук, начертанный резкими линиями, восемь ног топорщатся. По центру — сплошная s-образная линия, верхний маленький завиток — это голова, а нижний — тело. На спинке — некий знак, похожий на букву M.

Незнакомец стучит один раз, затем поворачивает голову. Он смотрит прямо на Кара. На миг вороны исчезли, Кар и незнакомец одни в этом мире. Голос человека еле слышно шепчет, его губы почти не двигаются:

— Я приду за тобой.

Кар кричит — и просыпается.

Пот высыхает у него на лбу, по рукам бегут мурашки. Пар вырывается изо рта, его видно даже под брезентовым навесом, натянутым между ветвей над головой. Когда он сел, дерево заскрипело и гнездо слегка покачнулось. Паук скатился с его руки.

Совпадение. Просто совпадение.

— Что такое? — спросил Визг. Он спорхнул с края гнезда и приземлился рядом с Каром.

Кар закрыл глаза, но по-прежнему видел перед собой паучье кольцо, словно его выжгли с обратной стороны век.

— Просто сон, — сказал он. — Вполне обычный. Иди спать.

Хотя в эту ночь сон был необычным. Незнакомец, человек у двери, — такого на самом деле не было. Или же было?

— Мы пытались заснуть, — сказал Хмур. — Но ты разбудил нас — дергался, как недоеденный червяк. Даже бедный старый Милки проснулся.

Кар слышал сердитое шуршание перьев Хмура.

— Прости, — сказал он. Он снова лег, но сон не шел, сновидения не туманили разум своим еле слышным эхом. Один и тот же кошмар на протяжении стольких лет — почему сегодня он изменился?

Кар отбросил одеяло и уставился в темноту. Гнездо находилось высоко на дереве и представляло собой площадку десять футов в ширину, изготовленную из обработанных досок и сплетенных ветвей. В полу был люк — Кар сделал его из куска волнистого полупрозрачного пластика. По краям гнезда переплетенные ветви и доски (он подобрал их на стройке) образовывали отвесные стены фута три в высоту. Его скромные пожитки лежали в потрепанном чемодане, который он нашел на берегу Блэкуотер несколько месяцев назад. Когда ему хотелось побыть одному, он натягивал по середине гнезда старую занавеску — хотя Хмур, в общем-то, не понимал таких намеков. В дальнем углу небольшая дырка в брезентовой крыше служила входом и выходом для воронов.

Здесь, наверху, было холодно, особенно зимой, но зато сухо.

Когда вороны восемь лет назад впервые привели его в старый парк, они поселились в покинутом домике, построенном на нижних ветвях дерева. Но когда Кар достаточно подрос для того, чтобы лазать по деревьям, он построил свое собственное гнездо, надежно укрытое от остального мира. Он гордился этим. Это был настоящий дом.

Кар открепил край брезента и откинул его в сторону. На шею ему упала капля дождевой воды, и он поежился.

Луна висит над парком — маленький осколок светлого диска в безоблачном небе. Милки сидит на суку, неподвижный, его белые перья серебрятся в лунном свете. Он повернул голову, и его блеклый, незрячий глаз уставился на Кара.

— А могли бы еще спать и спать, — проворчал Хмур, неодобрительно покачивая клювом.

Визг прыгнул Кару на руку и дважды подмигнул.

— Не обращай на Хмура внимания, — сказал он. — Старики вроде него не могут обойтись без своего распрекрасного сна.

Хмур зло заклекотал:

— Закрой свой клюв, Визг.

Кар вдыхал запахи города. Машинные выхлопы. Плесень. Что-то умирает в сточной канаве. Прошел дождь, но никакой ливень не смог бы отмыть Блэкстоун от скверны.

В желудке урчало, но Кар был рад своему голоду. Он обострял чувства, а страх слабел и отступал. Кару хотелось на воздух. Нужно было проветриться.

— Я пойду поищу что-нибудь поесть.

— Сейчас? — проговорил Хмур. — Ты же ел вчера.

Кар бросил вчерашнюю коробку из-под картошки в дальний угол гнезда, где лежал всякий мусор — воронам нравилось его собирать. Всякие блестяшки: осколки бутылок, жестяные банки, крышки, фольга. Остатки ужина Хмура тоже валялись вокруг: мышиные кости, тщательно обглоданные. Крошечный разбитый череп.

— Я бы тоже поел, — сказал Визг, расправив крылья.

— Я же говорил, — заметил Хмур, тряхнув клювом. — Обжора.

— Не волнуйтесь, — сказал им Кар. — Я скоро вернусь.

Он открыл люк, слез с платформы на верхние ветви, затем проворно спустился вниз, держась за выступы ствола. Он нашел бы их с закрытыми глазами. Когда он спрыгнул на землю, три фигурки — две черных и одна белая — спикировали на траву.

Кар почувствовал, что начинает злиться.

— Я вас с собой не звал, — сказал он наверное уже в сотый раз. «Я уже не маленький», хотел он добавить, но знал, что эта фраза прозвучит по-детски.

— Доверься нам, — сказал Хмур.

Кар пожал плечами.

Ворота парка уже давно не открывали, так что вокруг было как всегда пустынно. И тихо, разве что ветер шуршал в листве. И все-таки Кар держался в тени. Левый ботинок просил каши. Скоро придется красть новую пару обуви.

Он прошел мимо ржавой горки, на которой дети никогда не играли, прошел по клумбам, которые давно поросли сорняком. На поверхности пруда лежал толстый слой отбросов. Визг клялся, что месяц назад видел там рыбу, но Хмур сказал, что тот все выдумал. Слева за стеной парка виднелась Блэкстоунская тюрьма, четыре ее башни уходили ввысь. Иногда по ночам Кар слышал оттуда звуки, приглушенные толстыми стенами без окон.

Когда Кар остановился у пустого помоста, изрисованного граффити, Визг приземлился на ступеньку, его когти застучали по бетону.

— Что-то не так, да? — спросил он.

Кар закатил глаза:

— Ты ведь не отвяжешься?

Визг наклонил голову.

— Я видел сон, — признался Кар. — Он был не совсем обычным. Я не понимаю.

Перед его внутренним взором снова возник сегодняшний кошмар. Человек с черными глазами. Его тень на земле — словно осколок ночи. Тянущаяся рука и паучье кольцо…

— Твои родители остались в прошлом, — сказал Визг. — Забудь о них.

Кар кивнул, чувствуя знакомую боль в груди. Каждый раз, когда он думал о них, ему было больно; так болит синяк, если его потрогать. Он никогда не забудет. Каждую ночь он вновь и вновь переживал тот миг. Лишь воздух, никакой опоры под ногами, шум и хлопанье вороновых крыльев над головой.

С тех пор многие вороны появлялись в его жизни — и исчезали. Проныра. Храбрец. Одноногий Довер. Пятнышко, которая так любила кофе. Только один ворон оставался с ним со времен той ночи восемь лет назад — глухой, слепой, поседевший Милки. Хмур жил в гнезде пять лет, Визг — три года. Один не говорил ничего дельного, другой — ничего радостного, а третий вообще все время молчал.

Кар вскарабкался по обитым железом воротам, ухватился за витую «Б» на вывеске «Блэкстоун-Парк» и взобрался на стену. Он легко сохранял равновесие, руки привычно держал в карманах, когда шел по верху стены. Для Кара это было все равно что идти по улице. Он видел, как Милки и Хмур кружат у него над головой.

— Я думал, мы идем за едой, — сказал Визг.

— Скоро придем, — ответил Кар.

Он остановился напротив тюрьмы. Над стеной нависал старый бук, и Кар почти скрылся в его густой листве.

— Только не туда опять! — крикнул Хмур; ветка задрожала, когда он на нее приземлился.

— Доверься мне, — язвительно ответил Кар.

Он глядел на большой дом через дорогу, стоявший в тени тюрьмы.

Кар часто приходил посмотреть на этот дом. Он не мог даже объяснить зачем. Возможно, ему просто хотелось увидеть нормальную семью, занятую нормальными делами. Кару нравилось смотреть, как они ужинают вместе, играют в игры или просто смотрят телевизор.

Вороны этого совсем не понимали.

Заметив какую-то тень в саду, он вдруг снова вспомнил свой кошмар. Жестокая улыбка незнакомца. Паучья рука. Странное кольцо. Кар жадно уставился на дом, стараясь отогнать пугающие видения.

Он не знал, который час, но за окнами было темно, занавески опущены. Кар редко видел мать, но знал, что отец работает в тюрьме. Кар видел, как он выходит из тюремных ворот и заходит в дом. Он всегда носил деловой костюм, поэтому мальчик предполагал, что он был не просто охранником. Его черный автомобиль притулился на дороге словно спящее животное. Та девочка с рыжими волосами — она, должно быть, уже в кровати, а собачка спит у ее ног. Кар думал, что девочка примерно одних с ним лет.

УУУУУУУУУУУ!

Воющий звук раздался в ночи, Кар вздрогнул. Он склонился к стене, цепляясь за камень, а вой сирены поднимался и опадал, пугающе громкий в залитой лунным светом тишине.

На четырех тюремных башнях вспыхнули прожекторы, лучи белого света озарили тюрьму и ее окрестности. Кар отпрянул назад, прячась под ветвями, подальше от яркого света.

— Пора уходить, — сказал Визг, беспокойно шевеля перьями. — Скоро здесь будут люди.

— Подожди, — скомандовал Кар, подняв руку.

В комнате на верхнем этаже, где спали родители девочки, зажегся свет.

— Первый раз я согласен с Визгом, — сказал Хмур.

— Не сейчас.

Свет за опущенными шторами стал ярче, минуты через две открылась входная дверь. Кар был уверен, что темнота спрячет его. Он видел, как вышел отец девочки. Это был худой, но крепкий мужчина со светлыми волосами, с небольшими залысинами. Он поправлял галстук и говорил по рации, прикрепленной к его плечу.

— Это он, который выгуливает ту ужасную собаку! — сказал Хмур, шипя от ненависти. Кар навострил уши, чтобы за воем сирены различить голос этого человека.

— Я буду там через три минуты! — кричал человек. — Перекройте входы и выходы, предоставьте мне полный отчет о том, что произошло, и карту канализации! (Пауза.) Меня не интересует, кто виноват. Встречай меня у входа, собери всех, кого только сможешь. (Снова пауза.) Да, разумеется, ты должен позвонить комиссару полиции. Она должна узнать об этом как можно скорее. Выполняйте!

Он отключил телефон и быстро пошел к тюрьме.

— Что происходит? — пробормотал Кар.

— Какая разница? — сказал Визг. — Людские дела. Пойдем отсюда.

Пока Кар наблюдал за происходящим, в дверях появилась девочка с собакой. На ней была зеленая ночная рубашка. Изящное лицо почти треугольной формы, с широко расставленными глазами и маленьким заостренным подбородком. Рыжие волосы, такие же как у ее мамы, растрепаны и разметались по плечам.

— Папа? — позвала она.

— Лидия, не выходи из дома, — бросил мужчина, едва оглянувшись на нее.

Кар крепче ухватился за стену.

Ее отец быстро пошел вниз по улице.

— Вот так подкрадывается паук, — сказал голос прямо в ухо Кару.

Кар содрогнулся. Он посмотрел вверх и увидел Милки, сидевшего на ветке. Хмур резко крутанул головой.

— Это… ты сейчас сказал? — спросил он.

Милки мигнул, и Кар уставился в белесые, мутные глаза старого ворона.

— Милки? — проговорил он.

— Вот так подкрадывается паук, — повторил белый ворон. Его голос звучал как шорох сухих листьев на ветру. — И мы лишь жертвы в его паутине.

— Я тебе говорил, что у старого Снежка не все дома, — фыркнул Визг.

У Кара пересохло в горле.

— О чем ты? Какой паук? — спросил он.

Милки посмотрел на него. Лидия по-прежнему стояла в дверях и наблюдала.

— Что за паук, Милки? — снова спросил Кар.

Но белый ворон молчал.

Что-то происходило. Что-то значительное. И что бы это ни было, Кар не собирался ничего упускать.

— Вперед, — сказал он наконец. — Мы пойдем за этим человеком.

Глава 3

Кар шел на цыпочках по парковой стене, не отставая от отца Лидии.

— Это просто смешно, — говорил Хмур. — Ты опять втянешь нас в передрягу, как прошлой ночью.

Кар не обращал на него внимания. Они дошли до конца стены, а отец Лидии повернул направо, к тюремным воротам. На миг Кар запаниковал. Он не мог последовать за ним незаметно. Но затем он вспомнил.

— Встретимся на крыше, — сказал он воронам, затем скользнул вниз и побежал по темной безлюдной дороге. Чуть подальше, на углу улицы стояло заброшенное здание, наполовину снесенное, лишившееся одной стены, открытое всем стихиям. Внутри Кар видел костлявые остовы древних машин. Для чего бы они ни предназначались, те дни, когда они были на полном ходу, давно канули в Лету.

Осторожно, чтобы ни единым звуком не обнаружить себя, Кар вскарабкался по разрушенным стенам на второй этаж. Он обошел коробки, доверху заполненные старыми книгами, чьи обложки уже насквозь прогнили. По лестнице он поднялся к люку, который вел на крышу, покрытую гофрированным металлом. Там он прокрался наверх, где его уже ждали Хмур, Визг и Милки; в это время далеко внизу отец Лидии как раз подошел к тюрьме на противоположной стороне улицы.

С десяток мужчин и женщин в форме тюремных надзирателей стояли группами неподалеку от распахнутых ворот, в свете прожекторов они выглядели взволнованными. Собаки натягивали поводки и принюхивались.

Вдруг вой сирены стих, отзвуки растаяли в воздухе.

— Где карта канализации? — спросил отец Лидии. Кар отлично слышал его голос.

Один из собравшихся положил большой лист бумаги на капот автомобиля, припаркованного у обочины.

Сердце Кара забилось быстрее. Он был прав, когда думал, что отец Лидии не просто стражник. Он отдавал приказы остальным так, словно был начальником целой тюрьмы!

— Полиция будет здесь через несколько минут, но мы не можем ждать. Время уходит. Разбейтесь на пары. Одна собака на двоих. Проверьте близлежащие улицы. Осмотрите все канализационные люки. Если увидите их — сразу же подайте сигнал. Не пытайтесь их задержать — вы знаете, с кем имеете дело. И будьте осторожны!

Стражники стали расходиться, а отец Лидии принялся изучать карту. Вскоре он остался один.

— Ну теперь-то мы можем вернуться домой? — спросил Хмур, распушив перья. — Здесь холодно!

— Эй, посмотрите сюда, — позвал Визг.

Кар обернулся — младший ворон сидел на другом конце крыши. Откуда-то снизу раздался слабый скрежет.

— Там что-то происходит, — сказал Визг.

Кар посмотрел на отца Лидии. Тот вскинул голову, видимо тоже что-то услышал. Он поспешно свернул карту и пошел дальше по улице.

Кар перебежал к Визгу и посмотрел вниз на переулок, по одну сторону которого было здание, где находился Кар, а по другую — заброшенный склад.

Переулок был пуст, если не считать нескольких брошенных газет и пары мусорных контейнеров. Один его конец разветвлялся лабиринтом крохотных проулков, которые петляли между других заброшенных зданий, а другой выходил на главную дорогу, что пролегала неподалеку от парка.

Внизу, прямо на глазах у Кара, повернулась, вновь заскрипев, крышка канализационного люка. Сначала она приоткрылась с одной стороны, а затем ее подняли вверх и отбросили в сторону словно пушинку; крышка сначала завертелась, будто монетка, затем улеглась. Кар отодвинулся назад, по-прежнему глядя вниз. Что-то маленькое выбежало из темного отверстия в земле. Насекомое или, может, паук. А затем появились две руки — большие, мясистые. Кто-то огромный, высокий выбрался на улицу. Кар увидел лысую голову, блестевшую в свете фонарей; кожа туго обтягивала массивный череп. На человеке были оранжевые футболка и брюки.

Вдруг все стало понятно. Суматоха стражников. Поисковые отряды.

— Сбежавший заключенный, — прошептал Кар. — Вот кого они ищут.

— Я вижу, — сказал Хмур.

Человек запрокинул голову, и Кар похолодел от ужаса: с его ртом было что-то не так. Он был слишком широкий, жуткая улыбка будто разрезала щеки. Но через мгновение Кар понял, что это татуировка. Вечная улыбка.

— А он красавчик, — пробормотал Визг.

Заключенный сорвал с себя рубашку, затем наклонился к люку и крикнул приглушенным голосом: «Все чисто!» Потом отбросил тюремную рубашку и повернулся.

Когда Кар увидел голую грудь этого человека, он почувствовал, как кровь стынет в жилах. Ранее подобный ужас испытывал он только в своих кошмарах. Настоящий страх поднимался прямо из темных глубин его сознания, и разум не мог с ним совладать, а логика была здесь бессильна. Страх проникал в каждую нервную клетку, внутри от него все сжималось.

На широкой груди человека была набита татуировка, шевелившаяся при каждом движении его мышц словно живая. Восемь семенящих ножек.

Паук.

И не простой паук. Тело образовано двумя петельками, в центре — угловатая буква M.

Кар схватился за парапет, во рту все пересохло.

Это был паук из его сна.

Сидевший рядом с ним Милки взъерошил перья.

Татуированный заключенный склонился над люком, схватил кого-то за тощее запястье и вытащил наружу молодую женщину. У нее были черные, словно вороново крыло, волосы, которые ниспадали до талии и блестели в свете уличных фонарей. Когда она выпрямилась, она оказалась еще выше татуированного человека. Рукава ее тюремной одежды испачкались в грязной канализационной воде, и она стала аккуратно их закатывать. У нее были гибкие и мускулистые руки — казалось, она может обхватить ими человека и выдавить из него жизнь.

А затем появился кое-кто третий. Он плюхнулся на дорогу, поднялся на ноги и принялся разглаживать одежду Он едва доставал до пупа своим спутникам, и сзади у него красовался горб. Выглядел он пожилым, но двигался как юноша, ловко и проворно, так и стреляя по сторонам глазами.

— Наконец-то, городские запахи! — воскликнул низенький человечек. — Как же я соскучился по этой изысканной гнилостной вони!

Великан похрустел костяшками пальцев.

— Пора переходить к делу, — сказал он.

— Нужно уходить побыстрее, — свистящим шепотом произнесла женщина. — Они скоро поймут, куда ведет этот туннель.

— Не двигайтесь!

Трое заключенных обернулись к другому концу аллеи. Там виднелся силуэт человека, он стоял, держа наготове пистолет, блестевший в лунном свете.

— О боже, — выдохнул Хмур.

Это оказался хозяин того дома. Но было не похоже, чтоб заключенные испугались. Высокий человек шагнул вперед.

— Начальник Стрикхэм, — сказал он. — Какой приятный сюрприз.

— Надо убираться отсюда, — проговорил Хмур. — Нас это не касается. Это…

— …людские дела? — прошептал Кар. — Я знаю. Но если ты вдруг не заметил, Хмур, — я тоже человек.

Но на самом деле он не уходил не поэтому. Ему не хотелось говорить об этом, но он собирался узнать побольше про татуировку. Он должен был узнать, что она означает.

— Ты отправишься назад в тюрьму, Челюсть, — сказал мистер Стрикхэм.

Высокий человек широко ухмыльнулся. Похожий на голодную собаку, отчего казался еще страшнее, он помотал головой:

— Что скажете, друзья? Мы потащимся обратно в свои камеры?

Низенький хихикнул, а женщина быстро облизнула губы.

— Скажу, что мы отвергнем его любезное предложение, — сказала она. — Чую, он немного боится нас.

Мистер Стрикхэм взял пистолет двумя руками, чтобы тот не дрожал.

— Не думаю, — сказал он. — Я вооружен. И сюда направляется отряд полицейских.

С этими словами он оглянулся.

Кар вдруг понял, что нервничает.

— Предоставьте это мне, — проговорил Челюсть. — Я догоню вас, когда разберусь с ним.

Остальные двое кивнули и поспешили к выходу из переулка — низенький шаркал подошвами, а его высокая спутница словно скользила.

— Эй! — крикнул мистер Стрикхэм. — Еще одно движение, и я стреляю!

Раздался оглушительный треск, и яркая вспышка озарила переулок — мистер Стрикхэм выстрелил из пистолета. Это был предупреждающий выстрел, но заключенные не обратили на него внимания. Женщина пошла по одной улочке, а горбун — по другой. Вскоре они исчезли из виду.

— Сразись теперь с нами, — сказал Челюсть, медленно приближаясь к мистеру Стрикхэму.

— Мне это не нравится, — сказал Кар. — Мы должны помочь ему.

Челюсть молниеносно бросился вперед, своей огромной лапищей схватил пистолет и вырвал его из руки мистера Стрикхэма. С криком боли тот отступил назад, держась за больную руку.

Челюсть отбросил оружие в сторону.

— Некогда не любил пистолеты, — сказал он. — Они убивают слишком быстро.

Он схватил мистера Стрикхэма за шею и одной рукой приподнял его над землей. Начальник тюрьмы слабо болтал ногами, а его лицо налилось сначала красным, потом фиолетовым.

Желудок у Кара сжался от страха. С крыши, где он стоял, до земли было довольно далеко. Он подумал, что спуститься вниз все-таки сможет — но что дальше? Он сглотнул и перебросил ногу через парапет.

И вдруг послышался новый голос:

— Отпусти его!

На другом конце переулка из тени вынырнула маленькая фигурка. Кар затаил дыхание. Это же Лидия — девочка из того дома! Поверх ночной рубашки она накинула халатик. Шнурок на кроссовке развязался. И как это Кар не заметил, что она шла за ними?

Ее отец с перекошенным лицом дергался в смертельной хватке Челюсти. Челюсть ухмыльнулся и словно тряпичную куклу отбросил смотрителя в сторону. Мистер Стрикхэм, громко ударившись о мусорный контейнер, упал в кучу отбросов.

— Лидия? — прохрипел он, пытаясь подняться на одно колено. — О боже, нет!

Челюсть метко пнул его в живот, и мистер Стрикхэм со стоном рухнул на землю.

— Папа! — закричала Лидия, подбегая к нему. Челюсть схватил ее за волосы у самых корней и развернул лицом к себе. Лицо девочки перекосилось от боли.

— Пусти меня! — завопила она, царапая его руку.

— Пора! — шепнул Кар воронам. — Нападайте!

Он перебросил обе ноги за парапет, оттолкнулся и упал вниз, сильно ударившись о землю. Перекатившись через голову, он поднялся и увидел, что Хмур и Визг, истошно каркая, уже спикировали на голову Челюсти.

Челюсть отпустил Лидию и замахал на воронов своими ручищами.

— Уберите их от меня! — заревел он.

Заключенный молотил кулаками по воздуху, а вороны царапали ему лицо когтями. Один из ударов настиг Визга, и тот больно стукнулся о стену. Ворон упал на землю, но сумел взлететь за секунду до того, как на это место опустилась нога Челюсти. Хмур заклекотал и вонзил клюв заключенному в глаз. Челюсть пошатнулся, отбивая атаку ворона, и его паучья татуировка искривилась. Визг вновь храбро бросился в драку.

Кар подбежал к мистеру Стрикхэму и вместе с Лидией помог ему подняться. Девочка уставилась на него с открытым ртом.

Мистер Стрикхэм поморщился, растерянно глядя на то, как вороны в вихре перьев вьются вокруг Челюсти. Великан метался, словно бился с тенями.

— Вставайте! — крикнул Кар, оттаскивая в сторону мистера Стрикхэма. — Бежим!

Но мистер Стрикхэм неуверенно шагнул в противоположную сторону, и Кар понял, что тот направляется к пистолету, который по-прежнему лежал на земле.

— Папа! Оставь его! — закричала Лидия, подбегая к нему. Слишком поздно. Мистер Стрикхэм уже взял пистолет. Он повернулся и поднял его, целясь в Челюсть. И в воронов.

— Нет! — завопил Кар. Он повис у смотрителя на руке в тот момент, когда из дула вырвалось пламя, раздался выстрел. От грохота заложило уши, и от пронзительной боли Кар зажмурился. Когда он открыл глаза, мистер Стрикхэм что-то яростно говорил ему, но Кар не слышал слов. Он обернулся и увидел, что Челюсть исчез, так же как и вороны.

Слух постепенно возвращался к нему.

— …спас нас, папа, — говорила Лидия.

— Он дал ему удрать! — возразил мистер Стрикхэм.

Лидия взяла его за руку:

— Тот человек чуть не убил тебя.

Рация на поясе мистера Стрикхэма затрещала, оттуда зазвучали взволнованные голоса:

— Сэр, где вы?.. Мы слышали выстрелы!.. Мистер Стрикхэм?..

Мистер Стрикхэм снял рацию с пояса.

— Переулок между Ректорз и Четвертой, — сказал он. — Я упустил их.

Гневные морщины на лице начальника тюрьмы разгладились. Он посмотрел на Кара, и его ноздри задрожали, словно он учуял что-то плохое. Лидия тоже смотрела на него, и мальчик почувствовал, как горит лицо.

— Кто ты? — спросил мистер Стрикхэм.

Кар не знал, что сказать. Если полицейские направляются сюда, ему нужно уходить, иначе его отправят в сиротский приют. Он посмотрел на крышу, надеясь увидеть воронов.

— Те птицы, — сказал мистер Стрикхэм. — Что это было?

Кар попятился к противоположному концу переулка. Ему казалось, что он в ловушке. Вороны были правы — ему не стоило вмешиваться.

— Эй! Ты никуда не пойдешь, молодой человек, — крикнул мистер Стрикхэм. — Мне нужны твои показания!

Кар повернулся и бросился бежать. Он вновь услышал лай собак где-то неподалеку. Снова затрещала рация. Он должен был вернуться в гнездо.

— Стой! — крикнул мистер Стрикхэм.

— Хотя бы скажи нам свое имя! — крикнула вслед ему девочка.

Кар выбежал на улицу и увидел, что к нему уже спешат полицейские.

— Вверх, сюда, — позвал Визг.

Кар посмотрел наверх и увидел, что три ворона уселись на металлической сетке забора футах в шести от него, там, где улица заканчивалась тупиком. У Визга одна лапка неестественно изогнулась — похоже, что сломана. «Ему больно, — подумал Кар. — Больно из-за меня».

Позади него был пустырь — старая железнодорожная станция. Кар бросился к забору.

Лучи фонарей высветили его тело, голоса кричали ему, приказывая остановиться.

Он прыгнул на сетку забора, перебросил ноги и приземлился с другой стороны.

Обернувшись, он увидел, что к нему направляется отряд полицейских с собаками. Лидия и ее отец тоже были с ними.

Кар скользнул за насыпь рядом с забором и скрылся из виду.

— Ни с места! — крикнул начальник тюрьмы.

«Ну уж нет», — подумал Кар. Он бросился бежать и не останавливался до тех пор, пока, петляя и путая след, не добрался до парка. Он осмотрелся и, удостоверившись, что за ним никто не наблюдает, вскарабкался на ворота. Пока он лез вверх, один дырявый ботинок развязался и упал на тротуар. Поднимать его не было времени. Кар спрыгнул с другой стороны ворот.

Только теперь его сердце перестало лихорадочно биться. Здесь, под покровом теней, он был в безопасности. Дома.

Он медленно шел к своему дереву, немного прихрамывая на босую ногу.

— Да уж, повеселились! — язвительно заметил Хмур, сидя в гнезде, пока Кар лез наверх.

— Ты меня видел? — говорил Визг. — Видел, как я его? — Он расправил крылья, изображая себя в драке. — Удар клювом! Царап! Удар когтями!

Кар бросился на свою постель и лег на спину, чувствуя, как по телу стекают капельки холодного пота. Вдруг он понял, как сильно устал.

— Я же был очень храбр, правда? — не унимался Визг.

— Вы оба были великолепны, — ответил Кар.

Милки уселся на краю гнезда. Старый ворон казался абсолютно безмятежным. Он не участвовал в драке. Его слепые глаза смотрели в сторону Кара.

— Что происходит, Милки? — спросил Кар. — Кто эти заключенные?

Старый ворон был нем и неподвижен, словно мраморная статуя.

— Думаю, он не расположен к разговорам, — сказал Хмур.

— Тот паук, — сказал Кар. — Я видел его во сне. А потом он появился на самом деле — на груди у того заключенного. Ты ведь знаешь, что это значит, правда?

Милки нахохлился и отвернулся.

Глава 4

Кар проснулся оттого, что вороны клекотали как сумасшедшие. Гнездо слегка покачивалось.

— Что происходит? — спросил он.

— Беги отсюда! — кричал Визг, бешено молотя крыльями. — Чужак!

Кара бросило в жар, он резко сел и принялся шарить вокруг в поисках оружия. К тому моменту, когда из люка высунулась чья-то голова, ему удалось найти только гнутую пластиковую ложку.

— Ух ты! — восхитилась Лидия, опершись руками о деревянный пол. — Здесь здорово! Отсюда оно больше, чем кажется снизу.

Кар вжался в угол, выставив перед собой ложку на манер ножа. На девочке была бейсбольная кепка, длинные рыжие волосы обрамляли лицо и закручивались под подбородком. Теперь, при свете дня было видно, что у нее веснушки — прошлой ночью он их не заметил. Глаза Лидии сияли.

— Эй, не тычь в меня этой штукой! — сказала она.

— Как ты меня нашла? — резко спросил Кар. — Никто не знает про это место!

Лидия светилась от гордости.

— Я неплохо умею выслеживать, — ответила она. — Я и раньше видела, что ты следишь за нашим домом, подсматриваешь за нами со стены. Так я вычислила, что ты живешь где-то неподалеку. А когда сегодня утром я выгуливала Бенджи, то нашла вот это у ворот парка.

Лидия уронила ботинок Кара на пол гнезда.

— Я подумала, что парк — отличное место, чтобы спрятаться, если не хочешь, чтобы тебя нашли. Так что я перелезла через ворота и обследовала парк до тех пор, пока не увидела эту забавную штуку на дереве. Неплохо, правда?

Кар вдруг почувствовал себя глупо. Он был так сконфужен, что даже не решался опустить ложку.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он.

Лидия улыбнулась:

— Я могу задать тебе тот же вопрос. Разве у тебя нет дома? У тебя нет родителей?

Кар дернул плечом.

— Я живу здесь, — сказал он. — Один.

— Здорово! — сказала она. — Ты же позволишь мне зайти внутрь?

Кар быстро посмотрел на Хмура.

— Даже не думай, — сказал ворон, выпятив грудь.

— Нет, — сказал Кар.

— Ну-у, перестань! Пожалуйста-пожалуйста!

— Вытолкай ее отсюда, — посоветовал Визг. Молодой ворон угрожающе скакнул вперед, потом отпрыгнул назад.

— Нет! — сказал Кар. — Оставь меня в покое!

Девочка погрустнела.

— Ладно-ладно, — вздохнула она. — Успокойся. Дай я только дыхание переведу, хорошо? Потом я уйду.

Лидия по-прежнему стояла так, что из люка высовывались только ее голова и плечи. Она заправила прядь волос обратно под кепку, и страх Кара испарился. Это просто девочка. Чем она может навредить?

Лидия надула щеки.

— Ладно, я ухожу, — сказала она.

— Постой! — крикнул Кар. Он посмотрел на воронов, потом вздохнул. — Можешь ненадолго войти, — пробормотал он.

— Нет! — в унисон закричали вороны. Кар опустил ложку.

— Пф, — фыркнула она. — Да уж, серьезное у тебя оружие.

Сам не зная почему, Кар заулыбался.

Девочка забралась в гнездо и уселась на полу, скрестив ноги. На ней были джинсы и светлая кофта с капюшоном, вся в пятнах от листьев и грязи. Лидия сняла кепку и потрясла головой, расправляя волосы. Она недоуменно смотрела на Хмура и Визга. Милки был снаружи — Кар знал, что белый ворон никогда не спит в гнезде.

— Так эти птицы твои питомцы? — спросила она.

— Я не питомец! — крикнул Хмур.

— А я не просто какая-то птица! — возмутился Визг. — Я ворон.

— Вроде того, — сказал Кар.

— Вроде того?! — хором повторили Хмур и Визг.

Лидия чуть подвинулась назад. Кар вдруг понял, что для нее голоса воронов звучали как злой клекот.

— Они живут со мной, — сказал он.

— Ты их дрессируешь? — спросила она.

Визг от смеха аж закудахтал.

— И каково это — все время прятаться в этом парке? — поинтересовалась Лидия.

Кар слегка встревожился.

— Я не прячусь, — сказал он.

— Ну хорошо. Тогда почему ты все время шпионишь за мной?

Кар не смог выдержать ее пристального взгляда:

— Я не шпионил.

— Лжец, — проговорила она, но улыбнулась при этом. — Сначала я подумала, что ты вор, но потом решила, что ни у кого не хватит глупости грабить начальника тюрьмы Блэкстоуна. В любом случае я тебя прощаю. Кстати, меня зовут Лидия.

Она протянула ему руку.

Кар посмотрел на нее.

Девочка наклонилась вперед, взяв его руку, потрясла ее.

— А тебя как зовут?

— Меня… Кар, — сказал он.

Лидия усмехнулась:

— Что это за имя такое?

Кар пожал плечами:

— Так меня называют.

— Ну, тебе виднее, — Лидия огляделась вокруг. — Это ты построил эту штуку?

Кар кивнул, слегка зардевшись от гордости.

— Ему помогали! — вставил Визг.

Лидия посмотрела вверх, щурясь на воронов.

— Мне помогали, — добавил Кар.

— Ты разговариваешь с птицами?

— С воронами, будьте любезны, — проговорил Хмур.

— Ну-у-у… — протянул Кар. Он почти солгал, но потом передумал: — Да. И это вороны.

— Н-да, это действительно очень странно, — сказала она.

Хмур зашипел на нее.

— Прости, — нервно проговорила она.

— Не обращай внимания, — сказал Кар. — Он всегда не в духе.

— Неправда! — возмутился Хмур.

Лидия тряхнула головой.

— Я просто хотела прийти и сказать тебе спасибо, — сказала она. — Ты так быстро убежал вчера ночью.

Кар пожал плечами:

— Я просто… оказался поблизости. Ничего особенного.

— И твои вороны, — продолжала Лидия. — Думаю, их мне тоже следует поблагодарить. Они поступили очень храбро. — Она обернулась к ним: — Простите — вы поступили очень храбро.

Хмур взъерошил перья.

— Лесть тебе не поможет, деточка, — сказал он.

— Он сказал «не стоит благодарности», — ответил Кар. Неожиданно в желудке у него громко заурчало. Кар ничего не ел с тех пор, как ему удалось поживиться картошкой из ресторана.

Глаза Лидии засветились.

— Ты голоден? — спросила она, снимая с плеч рюкзак.

— Немножко, — признался он.

Она порылась в рюкзаке и вытащила плитку шоколада в голубой обертке.

— Держи, — сказала она, протянув ему шоколад.

Кар взял плитку у нее из рук словно драгоценную вещь и аккуратно развернул обертку. Он не мог вспомнить, когда последний раз ел шоколад.

— Осторожнее, — проговорил Хмур. — Он может быть отравлен.

Кар закатил глаза и откусил большой кусок. Зубы вонзались в толстую плитку, шоколад таял у него на языке. Плитка исчезла за считаные секунды, но сладкий вкус все еще оставался у него во рту.

— Немножко голоден? — переспросила Лидия, по-прежнему улыбаясь. — Держи.

Она протянула ему яблоко. Теперь Кар старался есть медленнее, кусал размереннее. Сладкий сок, брызнув из спелого фрукта, тоненькой струйкой потек по подбородку.

— Нам-то оставь немного! — проговорил Визг.

Кар бросил огрызок воронам, которые тут же впились в него клювами. Он не беспокоился, что Милки ничего не достанется. Белый ворон ел редко.

— Вот этот тощий, по-моему, ранен, — сказала Лидия, показывая на согнутую лапку Визга.

— Кто это тут тощий? — поднял голову Визг.

— Иди сюда, маленький ворон, — ласково позвала Лидия. — Дай мне взглянуть.

— Лучше ей со мной не заговаривать. — Визг надменно вскинул клюв. — Я не маленький.

Хмур гортанно рассмеялся.

— Он просто немного нервный, — сказал Кар.

Лидия наклонилась к Визгу.

— Я могу сделать шину, — сказала она. — Из мусора, у тебя его здесь хватает. И я умею обращаться с животными.

Визг отпрыгнул от нее.

— Дай ей попробовать, — сказал Кар. — Она может тебе помочь.

— У меня есть еще одно яблоко, — сказала Лидия. Она вынула его из рюкзака и протянула Кару: — Держи.

Кар ел и наблюдал, как Лидия мастерит шину из веточек и веревки. Визг с опаской вытянул лапку, и девочка закрепила повязку. Кар заметил, что Милки проскользнул в гнездо с другого конца через маленькое отверстие в брезенте. Лидия, наверное, и не подозревала о его присутствии. Но слепой ворон, казалось, следил за ними своими незрячими глазами.

— Готово! — сказала она и захлопала в ладоши. — Перелома нет, но ему нельзя напрягать ногу.

Визг скептически осмотрел шину.

— Ну, не так уж плохо, — заключил он.

— Он сказал «спасибо», — сказал Кар. Он чуть не улыбнулся снова, но вовремя спохватился. О чем он только думал, когда, забыв об осторожности, пригласил эту девочку в свое тайное убежище! Что, если она расскажет о нем своей семье? Что, если она расскажет всем вокруг? Он прокашлялся:

— Послушай, большое спасибо за еду, но…

— Это у тебя книги? — перебила она, осматривая гнездо. В углу, под изношенным свитером, лежала последняя партия книжек.

— Да, — сказал Кар. — Но…

Лидия подняла одну.

— Это же книжки с картинками, — сказала она, усмехнувшись.

Теперь Кар действительно хотел, чтобы она ушла, но он не знал, как лучше сказать об этом.

— Зачем тебе книжки с картинками? — спросила она. — Они же для маленьких детей.

Кар почувствовал, что краснеет от стыда.

Теперь взгляд девочки выражал неподдельное смятение.

— Постой… Прости. Тебя когда-нибудь учили читать?

Кар опустил глаза и смог только слегка качнуть головой.

— Послушай, это же библиотечные книжки, — сказала Лидия. — Ты… украл их?

— Нет! — Кар гневно посмотрел на нее. — Я их взял на время.

— У тебя есть читательский билет? — спросила Лидия, вскинув брови.

— Не совсем, — сказал Кар. — Одна женщина, библиотекарь, оставляет их для меня снаружи.

Лидия положила книжку обратно.

— Я могла бы научить тебя читать, — проговорила она.

Кар не знал, что ответить. Почему она так добра к нему?

— Я хочу сказать, если ты хочешь, — добавила она смущенно. — Мы могли бы пойти в библиотеку вместе — взять какую-нибудь книгу, по который ты смог бы научиться.

Не успел Кар ответить, как Милки издал тонкий крик. Все посмотрели на белого ворона.

— Ой, а я его и не видела, — сказала Лидия, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. — Почему у него такие перья?

— Они всегда такие были, — ответил Кар, не сводя глаз с Милки. — Слушай, спасибо за предложение сходить в библиотеку, но…

Милки снова пронзительно закричал.

— Звучит, как будто он хочет, чтобы ты пошел со мной, — усмехнулась Лидия. Она оттопырила нижнюю губу. — Но я не говорю по-птичьи.

Хмур зашипел.

— А вот этот очень вспыльчивый, да? — спросила Лидия.

Кар смотрел на Милки. Почему старый ворон так себя ведет?

Милки моргнул. Он действительно хочет, чтобы Кар пошел с этой странной девочкой? Именно слова Милки про паука вчера ночью убедили Кара пойти за отцом Лидии. А если бы он не пошел, он бы никогда не увидел татуировку. Ту самую, которая совпадала с рисунком на кольце из его сна.

— Пойдем, — настаивала Лидия. — Что плохого в том, чтобы сходить в библиотеку?

Ну конечно! Если кто-то и может объяснить ему, что означает паучий символ, так это библиотекарь. У нее так много книг!

— Ну, что скажешь? — спросила Лидия.

— Плохая идея, — сказал Хмур.

— А по-моему, ей можно доверять, — сказал Визг, держа лапу на весу.

Кар посмотрел сначала на них, потом на Лидию. Раньше у него никогда не было друзей. А она преодолела столько препятствий, чтобы найти его. Милки заговорил в первый раз за те восемь лет, что Кар его знал. Возможно, это хороший знак.

— Пока ты не сказал «нет», я скажу тебе спасибо за то, что спас нас, — сказала Лидия.

Кар пристально всматривался в черты ее лица, надеясь угадать мысли девочки. Готов ли он довериться другому человеку после того, как столько лет избегал людей?

Возможно, еще нет. Но если он будет начеку и вороны будут с ним, то…

— Хорошо, — сказал он. — Но только один раз.

Глава 5

Кар всегда нервничал, если приходилось выходить днем. По ночам, когда он рыскал по городу в поисках еды и припасов, темнота служила ему защитой от любопытных глаз. Под покровом мрака он мог свободно гулять по улицам и крышам. Но внизу, на земле, под бледными лучами весеннего солнца Кар чувствовал себя уязвимым. Машины заполоняли улицы, на тротуарах и в магазинах толпились сотни людей. Он твердил себе, что люди не смотрят на него, но легче от этого не становилось.

Но в этот раз, когда Лидия шла вместе с ним, он чувствовал себя почти нормально. Разумеется, он поглядывал на небо — удостовериться, что Визг и Хмур по-прежнему с ним. Милки остался в гнезде.

Блэкстоун — большой город, улицы в нем расположены перпендикулярно друг к другу. Кар не мог читать таблички, но он считал дома. Так он всегда знал, как выйти на дорогу, ведущую к парку. Чем дальше они шли в город, тем сильнее нависали над ними дома, такие высокие, что, подняв голову, можно было увидеть лишь узкую серую полоску неба. Жить на самом верху, наверное, почти то же самое, что в гнезде, думал Кар.

Монорельсовые пути ветвились по улицам на путепроводах либо погружались в туннели, уходившие под землю. Станции, извергавшие людей из недр земли, были разбросаны по всему городу. Кар ни разу не решился спуститься в метро. От одной мысли, что там легко потеряться, страх пробирал его до костей.

— Мой папа сильно нервничает, — сказала Лидия. — Он говорит, что может лишиться этой работы. Тех заключенных строго охраняли, но им удалось пробить пол в одной из душевых.

Всю дорогу Кар слушал Лидию молча. Она хорошо умела рассказывать. Он узнал, что она единственный ребенок в семье, что ее пес Бенджи боится кошек, а ее любимый предмет в школе — математика. Он слушал ее, но где бы они ни шли, он всегда замечал пути побега, предпочтительно над землей: водосточные трубы, пожарные лестницы, карнизы, достаточно широкие, чтобы за них ухватиться. Он думал, как правильно выбрать момент, чтобы сказать Лидии, что он еще никогда не был внутри библиотеки.

Они уже подходили к ней — высокое старинное здание, перед которым расстилался зеленый двор, украшенный необычными металлическими скульптурами и прорезанный сетью дорожек. Первый раз он пришел сюда больше года назад. Уже спустились сумерки, когда над Блэкстоуном разразилась гроза, и он спрятался от дождя под сводом огромных каннелированных колонн, которые украшали фасад библиотеки. Он даже не знал, что находится внутри здания, но свет, падавший из окон, манил его взглянуть поближе. А когда он прижался носом к стеклу и увидел ряды огромных стеллажей с тысячами книг, он был заворожен. Они напомнили ему о детстве, когда в спальне по вечерам мама брала с полки книжку с картинками и читала ему, пока он не засыпал.

Женщина средних лет, выйдя из главного входа, застала его врасплох и предложила зайти внутрь. Она была на голову ниже его, чернокожая, в буйно вьющихся черных волосах кое-где пробивалась седина. За многие месяцы это был первый раз, когда человек заговорил с ним, и если бы не ливень стеной, он бы убежал. Но тогда он застыл на месте. Женщина улыбнулась и сказала, что ее зовут мисс Уоллес и что она старший библиотекарь. Она спросила, любит ли он книги. Кар ничего не ответил, но женщина, видимо, заметила его жаждущий взгляд.

— Подожди здесь, — сказала она.

И он, вопреки своему страху и советам воронов, остался.

Когда женщина вернулась, в руках она держала кипу книг в ярких обложках и бумажный стаканчик, от которого шел пар.

— Ты совсем замерз, — сказала она.

Кар осторожно попробовал напиток. Горячий шоколад. Он закрыл глаза, смакуя вкус — густой, мягкий и очень сытный, совсем не похожий на дождевую воду. Она позволила ему выбрать книги, которые ему больше всего понравились — те, где было меньше слов. Видимо, она догадалась, что он не умеет читать, но не сказала этого вслух.

— Просто принеси их обратно в это же время на следующей неделе, — сказала она. — Оставь их у пожарной лестницы с другой стороны здания, если не хочешь заходить внутрь.

Кар кивнул и попытался выговорить «спасибо», но так волновался, что мог только открывать рот.

На следующей неделе он вернул книги и нашел новую партию, ожидавшую его вместе с новым стаканом горячего шоколада. Так было и на следующей неделе, и еще через одну. Иногда мисс Уоллес выходила поздороваться. Только один раз она предложила позвонить куда-то, где «ему помогут», но Кар так сильно затряс головой, что больше она об этом не заговаривала.

— Кар, что случилось с твоими родителями?

Вопрос Лидии вернул его к реальности.

— Я не хочу лезть не в свое дело, — добавила она. — Просто обычно детей, которые остались без родителей, отправляют в сиротский приют.

— Я не знаю, — осторожно сказал Кар. — Я не помню.

Он не мог рассказать ей о своих снах. Она бы только посмеялась.

— Но…

Она умолкла. Возможно, почувствовала, что он не хочет говорить об этом.

Они остановились, чтобы перейти дорогу.

Хмур, закаркав, резко снизился и уселся на светофор.

— Эта девчонка слишком любопытная, — сказал он.

Впереди выросло здание библиотеки. Оно выглядело много старше других домов в Блэкстоуне. Лидия направилась к огромным двойным дверям, но Кар медлил. Теперь, когда он был здесь, прежняя уверенность исчезла. Он действительно может просто так войти через входную дверь?

— Чего ты ждешь? — спросила Лидия.

— Мы останемся снаружи, — сказал Хмур, приземляясь на ступеньки. — Будь осторожен.

Кар знал, что выглядит глупо, но взял себя в руки и пошел вверх по ступенькам. Несколько голубей разбежались в стороны, и Кар вдруг вспомнил бездомного, которого встретил две ночи назад у ресторана.

Наверное, он просто сумасшедший, как утверждал Визг.

На верху лестницы Кар почувствовал, будто что-то колет его в шею, чуть пониже затылка. У него было странное ощущение, что за ним наблюдают, но когда он обернулся, то никого не увидел. Только клонимая ветром трава на дворе и несколько пустых скамеек. Он пошел дальше за Лидией.

Внутри библиотеки было тепло, и на лбу у него тут же выступил пот. В тишине Кар неожиданно услышал звук собственного дыхания и быстро оглядел просторную комнату. В глубине зала возвышались ряды полок с тысячами книг, а наверху был балкон, где тоже стояли стеллажи. Перед ним за столиками сидели люди и что-то молча читали и писали. Слева от входа на изящном столе лежали кипы бумаг и стоял компьютер, за которым сидела библиотекарь. Опустив очки на нос, мисс Уоллес склонилась над блокнотом, а когда подняла голову и увидела Кара, ее лицо озарила широкая улыбка.

— Ну, здравствуй, — сказала она. Библиотекарь перевела взгляд на Лидию, и ее брови поползли вверх. — Я вижу, ты привел с собой друга.

Кар кивнул.

— Меня зовут Лидия Стрикхэм, — представилась девочка. — Рада с вами познакомиться.

— Зови меня мисс Уоллес, — сказала библиотекарь. — Что ж, чем я могу вам помочь?

Кар положил книги на стол.

— Я… Не могли бы вы… — промямлил он, густо покраснев. Ему хотелось убежать обратно, на открытый свежий воздух. — Мне нужно найти книгу, — сказал он наконец.

Мисс Уоллес радостно хлопнула в ладоши.

— Давно бы так! — сказала она. — Я даже не знала, нравятся ли тебе те, что я отбираю. Итак, какую же книгу ты ищешь?

Кар окинул взглядом огромный зал.

— Я хочу побольше узнать о пауках, — сказал он. — Не об обычных пауках, — добавил он, поразмыслив.

Краем глаза он заметил, как Лидия поморщилась, но девочка в кои-то веки промолчала.

Мисс Уоллес только улыбнулась.

— Иди за мной, — сказала она.

Кар шел за ней мимо стеллажей, стараясь не встречаться взглядом с читающими. Ему казалось, что все смотрят на него, на его грязное черное пальто и рваные ботинки. Библиотекарь посмотрела на полки, замедлила шаг и вскоре остановилась.

— Книги по естествознанию стоят здесь, — она указала секцию на полке. — Давай посмотрим.

Она подошла поближе и взяла одну из книг.

— Вот эта — энциклопедия паукообразных, — сказала она, передавая ее Кару. — А вот еще несколько книг о членистоногих. Пауки — это же членистоногие, знаешь? Если тебе еще что-нибудь понадобится — я буду за своим столом.

Кар сел на пол, радуясь, что скрылся от чужих глаз. Лидия плюхнулась рядом.

— Я думала, мы пришли сюда, чтобы я научила тебя читать, — проворчала она. — А ты думаешь о сбежавшем заключенном, так? Тот мужик в переулке, с жуткой татуировкой.

Кар кивнул и раскрыл книгу.

— Я узнал ее, — сказал он.

— Узнал? Где ты видел ее раньше?

— Во сне, — ответил Кар. — Во сне про моих родителей.

Лидия тряхнула головой:

— Я думала, ты ничего не помнишь про своих родителей.

Кар вздохнул. Он не знал, что сказать ей. Он даже не был уверен, что знает что-нибудь о них.

— Я не могу объяснить, — ответил он. — Это похоже на воспоминания. Только в последний раз сон был другой. Там был этот человек… злой человек… Он носил кольцо с изображением того паука.

Лидия нахмурилась, теперь она выглядела озадаченной:

— Такого же паука?

— Точно такого же, — кивнул Кар. — Ты поможешь мне найти?

Они сели рядышком и принялись рассматривать изображения пауков. Ни один из них не был похож на того, которого они видели, с s-образным телом, длинными угловатыми ногами и буквой M на спинке.

Через полчаса Лидия встала и потянулась.

— Его здесь нет, — сказала она. — Давай спросим у мисс Уоллес.

— Нашли что искали? — весело спросила библиотекарь, когда они подошли к ней.

Кар покачал головой.

— Нам нужен особенный паук, — сказала Лидия. — Но его нет ни в одной из книг.

— Хм-м-м, — протянула мисс Уоллес. — Ты можешь нарисовать его?

— Думаю, да, — ответила Лидия. Мисс Уоллес протянула ей листок бумаги и карандаш.

— Тело было похоже на букву S, — бормотала Лидия, водя карандашом по бумаге. Она так точно передала форму, что, увидев ее снова, Кар содрогнулся.

— Не забудь букву M в центре, — сказал он. Он взял карандаш и подправил рисунок.

Мисс Уоллес взглянула на него из-под очков.

— Вы уверены, что это настоящий паук? — спросила она. — Я никогда не видела ничего подобного.

— Я просто хотел узнать, откуда он взялся, — сказал Кар. — Это важно.

— Что ж, в библиотеке собираются академики и эксперты в различных областях знаний, — сказала мисс Уоллес. — Я позвоню им. Завтра вы придете?

Кар кивнул.

— Спасибо вам, — сказал он.

— Не за что, — ответила она. — Может, пока вы еще здесь, возьмете какие-нибудь книги с собой?

— Да, спасибо, — сказала Лидия, не дав Кару ответить.

Когда они уходили из библиотеки, рюкзак Лидии был набит книгами, и слов в них было явно больше, чем в тех, к которым привык Кар. Но ему было все равно. Он по-прежнему думал о пауке. Если он не смог найти его во всех этих книгах, какие шансы у него узнать что-то о своем сне?

Выйдя из библиотеки, они увидели Визга и Хмура на ступенях лестницы. Оба ворона смотрели, как на противоположной стороне улицы на скамейке сидит человек и ест гамбургер.

— Он не уронил ни одной крошки, — горестно вздохнул Визг.

— Нашли что-нибудь любопытное? — спросил Хмур.

Кар покачал головой:

— Пойдемте.

— Не расстраивайся, — сказала Лидия. — Мисс Уоллес наверняка что-нибудь выяснит.

Кар пнул лежавший на тротуаре камешек:

— Может быть. В любом случае спасибо за помощь.

— Я тут подумала… — начала Лидия. — Может, паук имеет отношение к какой-то группировке? Ты заметил — он ведь больше похож на символ, чем на настоящего паука. Твои родители не попадали ни в какие переделки?

— Лучше забудьте об этом, — сказал Хмур, приземлившись перед ними. — Вернитесь к своей обычной жизни.

— Не думаю, — ответил Кар. — Я не знаю.

Он слишком многого о них не знал.

К полудню они добрались до парка.

— Послушай, — сказала Лидия, — сейчас мне нужно идти. Но ты можешь прийти к нам на ужин сегодня вечером.

— Ни за что! — крикнул Визг.

— Даже не думай, — добавил Хмур.

— Э-э-э… — протянул Кар.

— Это уже ни в какие ворота не лезет! — кипятился Хмур. — Сначала эта девчонка пробирается к нам в гнездо, потом тащит тебя за собой через полгорода, а теперь вот это!

— Приходи! — уговаривала Лидия. — Это самое меньшее, что мы можем для тебя сделать после того, как ты спас нас от преступников. Ты только подумай — горячая еда! Судя по твоему аппетиту, тебе должно это понравиться.

— Нам нет дела до этой девчонки, — сказал Визг, хлопая крыльями. Кар посмотрел на его лапу. Ворон не жаловался на травму с тех пор, как Лидия наложила шину.

— Я подумаю, — сказал Кар.

Лидия закатила глаза:

— Ладно, думай. И приходи в семь часов.

Она помахала ему и поспешила к своему дому. На полпути она обернулась и крикнула:

— Да, и может, ты захочешь принять ванну.

— У меня нет…

Но она уже убежала.

Кар вскарабкался на парковые ворота, разорвав паутину, натянутую между прутьями. Шелковые нити прилипли к пальцам. И вновь ему стало неуютно. Он привык быть один, твердил Кар себе, и теперь он должен чувствовать себя спокойнее. Но почему-то он не мог радоваться, что Лидия ушла. Он снял паутину с пальцев.

— Ну наконец-то мы от нее избавились, — сказал Хмур. — Теперь можно вернуться в гнездо и хорошенько вздремнуть, так?

Когда Кар подошел к своему дереву, краем глаза он заметил какое-то движение, словно нечто со всех ног бросилось прочь и скрылось в кустах.

— Это была крыса? — спросил Визг.

— По-моему, мышь, — ответил Кар.

— Велика разница, — усмехнулся Хмур. — И те и другие годятся на обед.

Кар подтянул ворот футболки к носу и принюхался:

— «Принять ванну» — что она хотела этим сказать?

— Ты же не пойдешь туда, верно? — спросил Хмур, уже сидевший на нижней ветке.

— Нет, — ответил Кар, начав взбираться на дерево. — Впрочем, возможно.

Глава 6

Хмур уселся на боковое зеркало машины мистера Стрикхэма.

— Еще не поздно вернуться, — сказал он.

Кар собрался с духом и пошел дальше. Где-то вдалеке колокол собора Блэкстоуна пробил семь раз. Солнце еще украдкой выглядывало из-за деревьев, от чего длинная тень Кара бежала впереди него, но лисицы уже рыскали вокруг в поисках добычи. Кар видел, как одна из них метнулась в кусты, когда он шел к дому Стрикхэмов.

— Мы могли бы пойти порыться в мусорных контейнерах! — сказал Визг. — Там отличные объедки!

— Я хочу пойти туда, — ответил он воронам.

— Вид у тебя не самый подходящий, — заметил Хмур. — Ты бледен как полотно.

Кар старался не обращать на них внимания. Не важно, хочет он идти или нет — он чувствовал, что обязан Лидии. Может, она и была слегка назойливой, но зато пошла с ним в библиотеку, и это она вылечила Визга.

Уже стоя на пороге, он увидел свое изогнутое отражение в большом отполированном дверном кольце. Он быстро понюхал подмышки. Он вымылся как мог в пруду и пригладил волосы старой расческой, но все равно чувствовал себя мерзко. Ему все-таки удалось раздобыть новую пару ботинок. Кто-то выбросил их в мусорный бак. Они были ему малы, и в одном была дырка на пальце, и Кар обрезал носок у другого, чтобы ботинки выглядели одинаково. Из своего чемодана он достал черную футболку, у которой только слегка был порван ворот. Сзади на ней было пятно краски, но пока на нем длинное черное пальто, никто об этом не узнает.

Он взялся за дверное кольцо, и сердце забилось часто-часто. Потом замерло.

О чем он только думал!

— Я не могу, — пробормотал он. Он осторожно опустил кольцо и шагнул назад.

— Он сделал правильный выбор! — сказал Визг, стуча когтями по крыше машины мистера Стрикхэма. — Ну, что же мы будем есть? Индийскую еду? Китайскую?

Дверь вдруг резко распахнулась, Кар вздрогнул от неожиданности. На пороге стояла Лидия в шерстяном зеленом платье, такая чистая и опрятная. Намного чище, чем Кар.

— Я знала, что ты придешь! — воскликнула она.

Не успел он сказать и слова, как она уже схватила его за руку и втащила в дом, оставив возмущенных воронов снаружи. Бенджи, пес Лидии, тут же обнюхал его ноги. Он был белый с коричневыми пятнами, с глазами навыкате и с длинными ушами. Кар увидел, что стоит внизу широкой лестницы, на толстом, светлом ковре. В ужасе он заметил, что наследил — на полу остались черные пятна грязи.

— Прошу прощения! — сказал Кар. — Я сейчас сниму ботинки.

Когда он их стянул, ему вновь вспомнился сон — ковер в родительском доме, голые ноги утопают в роскошном мягком ворсе, — и тут он увидел, что Лидия разглядывает его ботинки и с трудом сдерживает улыбку.

— Пойдем! — сказала она. — Ужин сейчас будет.

Она повела его по коридору, где на стенах висели фотографии в рамках; Бенджи трусил рядом. На фотографиях были только члены семьи Стрикхэмов. Коридор освещали лампы из фарфора и стекла, от них струился мягкий зеленый свет. Но Кару не давал покоя запах еды. Аромат был таким дразнящим, что он боялся, как бы слюнки не потекли на ковер.

За дверями в глубине коридора располагалась комната, где стоял огромный стол; на нем были расставлены тарелки, а в центре горели свечи. Кар так долго подглядывал в окна этого дома, и теперь ему не верилось, что он оказался внутри. Теплота и уют манили его дальше.

Во главе стола сидел мистер Стрикхэм: в руках газета, очки сдвинуты на кончик носа.

— Пап? — окликнула его Лидия.

Мистер Стрикхэм повернулся к ней и обомлел:

— Что за…

Открыв от изумления рот, он поднялся с места и уставился на Кара:

— Лидия, что этот мальчик здесь делает?

Чувствуя, как пол уходит из-под ног, Кар посмотрел на стол. Он был накрыт на троих.

— Я пригласила его, — сказала Лидия. — Чтобы отблагодарить.

— Ты пригласила его? — переспросил мистер Стрикхэм.

— Я пошел, — сказал Кар, поворачиваясь к выходу.

Лидия схватила его за руку.

— Никуда ты не пойдешь, — сказала она. — Правда, папа?

Она пристально смотрела на отца, чей взгляд, прежде чем остановиться на лице Кара, скользнул по его босым ногам.

— Как тебя зовут? — спросил он.

— Его зовут Кар, — ответила Лидия. — Кар, это мой отец.

Секунду помедлив, отец Лидии сухо кивнул и протянул руку. Казалось, он изо всех сил старается улыбнуться. Кар пожал руку, радуясь, что тщательно вычистил ногти в пруду.

В тот момент в комнату вошла женщина, в руках она несла дымящееся блюдо. Стройная, с мягкими вьющимися рыжими волосами, собранными в хвост; поверх светлого платья на ней был розовый фартук. Кар сразу же узнал ее. Мама Лидии. Когда она увидела Кара, ее глаза тревожно распахнулись.

— Кто ты? — спросила она.

— Похоже, что Лидия пригласила… э-э-э… этого… друга на ужин, — ответил мистер Стрикхэм.

— Он наш гость, — сказала девочка. — Это Кар. Мальчик, который был там прошлой ночью.

— Я вижу, — проговорила миссис Стрикхэм, сощурив глаза. Под ее пристальным взглядом Кару стало не по себе.

— Мы должны хотя бы накормить его, — сказала Лидия. — Я принесу еще одну тарелку. — Она указала на стул: — Кар, садись сюда.

Когда Лидия вышла из комнаты, Кар начал думать, как бы поскорее убежать отсюда. Его присутствие явно тяготит родителей Лидии. Надо было послушаться Хмура и Визга. Он постарался выдавить улыбку, но сам понял, что вышла скорее гримаса. Мистер Стрикхэм рассеянно кивнул, словно не зная, как реагировать. Его жена в это время аккуратно поставила блюдо на стол.

— Пожалуйста, садись, — сказал отец Лидии.

Кар сел, по-прежнему держа руки по швам. Все вокруг так и сияло чистотой! Стены, пол, скатерть… Он даже шевелиться боялся — как бы чего не испачкать.

Вскоре вернулась Лидия, и все заняли свои места за столом. Мистер Стрикхэм снял крышку с блюда — там лежало жареное мясо. От густого запаха у Кара снова потекли слюнки. Он нервно сглотнул.

— Ну что ж, где ты живешь, Кар? — спросил мистер Стрикхэм, разрезая мясо большим ножом.

— Недалеко отсюда.

— С родителями? — спросил мистер Стрикхэм.

— Нет, — ответил Кар. — Я живу один.

Тут мистер Стрикхэм посуровел.

— Ты не выглядишь очень-то взрослым, — сказал он.

Лидия быстро взглянула на папу. От ужаса сердце Кара забилось быстрее, пока он думал, как выкрутиться. Если они узнают, что ему только тринадцать, они донесут властям.

— Ему шестнадцать, — сказала Лидия.

— Правда? — удивился мистер Стрикхэм. — Я спрашиваю только потому, что…

— Да, — соврал Кар. — Мне шестнадцать.

— Папа, перестань его допрашивать, — сказала Лидия. Она поставила перед Каром тарелку, полную мяса, картофеля и овощей. Все это было обильно полито соусом. — Налетай! — сказала она.

Кар посмотрел на миссис Стрикхэм, и та кивнула. Мальчик заметил, что она слегка побледнела.

— Надеюсь, тебе понравится, — сказала она.

Кар взял кусок мяса и вонзился в него зубами, чуть не застонав от удовольствия. Никогда прежде он не ел ничего подобного: такое нежное и даже сладкое. Он откусил еще, и соус потек у него по рукам. Затем откусил кусок картофелины и едва не выплюнул его — так было горячо. Он открыл рот и вдохнул холодного воздуха перед тем, как жадно прожевать и проглотить. Потом взял полную горсть чего-то зеленого и тоже заглотил. Вкусы приятно смешивались. Что-то упало на его тарелку, и он, затолкав это обратно в рот, снова тяжело сглотнул и принялся слизывать густой соус с пальцев и запястья.

Вдруг он понял, что за столом тихо, и когда поднял взгляд, то увидел, что все трое Стрикхэмов смотрят на него открыв рот. В руках они держали ножи и вилки. Кар покраснел до корней волос.

— Он не привык быть в обществе, — быстро сказала Лидия.

— Простите, — сказал Кар. — Но это так вкусно.

Он неуклюже взял нож и вилку, но они выпали у него из пальцев. Миссис Стрикхэм с интересом наблюдала за ним, медленно разрезая еду и отправляя маленькие кусочки себе в рот.

Ужин продолжался в молчании. Кар сидел опустив глаза и хотя старался есть помедленнее, вскоре его тарелка опустела. Лидия молча положила ему добавки.

— Похоже, ты очень голоден, Кар, — сказал мистер Стрикхэм. — Когда ты ел в последний раз?

Кар подумал про яблоки и шоколад, которые дала ему Лидия.

— Сегодня утром, — ответил он.

— Знаешь, возможно, я мог бы оказать тебе некоторую… поддержку, — сказал мистер Стрикхэм, отложив в сторону нож и вилку.

Кар насупился.

— Город дает опеку детям, которые…

— Мне шестнадцать, — сказал Кар несколько громче, чем следовало.

— Не нужно злиться, — покачал головой мистер Стрикхэм. — Я просто хочу помочь тебе.

— Оставь его в покое, пап, — сказала Лидия.

Мистер Стрикхэм строго посмотрел на нее:

— Не повышайте на меня голос, юная леди. Особенно после вашего непослушания прошлой ночью.

— Если бы не Кар и его вороны, мы были бы мертвы, — ответила Лидия. — Я просто подумала, что не стоит лезть в его дела.

Похоже, мистер Стрикхэм хотел что-то возразить, но тут же раздумал.

— Ты права, Лидия, — он улыбнулся Кару. — Прошу прощения.

— Ты сказала «воронов», дорогая? — спросила миссис Стрикхэм.

— Да, — ответила Лидия. — У Кара есть три ручных ворона, они всегда держатся рядом с ним. Два из них напали на заключенного вчера ночью.

— Как необычно, — сказала миссис Стрикхэм. Она нахмурилась, потом кашлянула. — Если позволите, я отлучусь.

Она встала, приложила к углу рта накрахмаленный платок и вышла из комнаты.

Кар заметил какое-то движение за окном — взмах крыльев. Это Визг, уселся снаружи. Сердце у Кара упало. Этого еще не хватало — именно сейчас, когда ему только удалось расположить хозяев к себе. Кар махнул ворону рукой: дескать, лети отсюда.

Вдруг из коридора послышался собачий лай.

— Тихо, Бенджи! — крикнул мистер Стрикхэм. — Итак, Кар, ты родом из Блэкстоуна?

Пес уже захлебывался в лае.

— Что это с ним? — удивилась Лидия. Она встала и вышла из комнаты. «Не оставляй меня снова», — подумал Кар.

И тут Лидия пронзительно завизжала.

— Лидия! — закричал мистер Стрикхэм. Одновременно с Каром он вскочил со стула, и оба бросились в коридор.

Кар резко затормозил, пытаясь понять, что происходит. Бенджи съежился у лестницы и яростно лаял, а Лидия кричала не переставая.

На ковре, свернув свое длинное переливчато-серое тело в кольцо и приподняв тупоносую голову, лежала змея. Кар хотел было прыгнуть вперед, но мистер Стрикхэм оттащил его.

— Нет, не подходи! — приказал он.

— Убирайся от моей собаки! — кричала Лидия. — Бенджи!

Бросок — и змея вонзила клыки в ногу Бенджи, пес заскулил. Он рычал, щелкал зубами, катался по полу, пока не затих. Зашипев, змея повернулась и скользнула к Лидии, ее блестящие желтовато-зеленые глаза следили за каждым движением девочки.

Кар вырвался из хватки мистера Стрикхэма. Вырвав из розетки провод, он схватил стоявшую в коридоре лампу и бросил ее в змею. Фарфор и стекло разлетелись по полу. Кар схватил другую лампу и поднял ее над головой. Чешуйчатое создание метнулось прочь, к вентиляционному отверстию в стене, прямо над полом. Никто и пошевелиться не успел, как змея скользнула во тьму.

Кар опустил лампу. Сердце гулко билось.

— Бенджи? — прошептала Лидия. Она присела рядом с собакой. Тяжело и часто дыша, Бенджи лежал на боку, глаза смотрели в никуда. На его лапе алели две ужасные раны, из которых сочилась кровь.

Мистер Стрикхэм со стуком захлопнул крышку вентиляционного отверстия. Когда в переднюю вбежала его жена, он уже закручивал винты, удерживавшие крышку.

— Что происходит? — спросила она тонким голосом. Ее взгляд остановился сначала на осколках лампы, затем на Лидии с Бенджи и наконец на Каре.

— Здесь была змея, — ответил мистер Стрикхэм. — Я никогда таких не видел. Откуда она взялась?

Миссис Стрикхэм пристально посмотрела на Кара, словно он был во всем виноват, затем подошла к Лидии.

— Его укусили? — спросила она.

Слезы струились по щекам Лидии. Она кивнула, продолжая укачивать свою собаку.

— Он еле дышит!

Кар видел, как дрожало и дергалось тело пса, а затем оно вдруг обмякло у Лидии на коленях. Большие глаза Бенджи были по-прежнему открыты, но свет в них погас.

— Бенджи, — прошептала Лидия.

Миссис Стрикхэм положила руку дочери на плечо.

— Мне очень жаль, родная, — сказала она.

— Нет! — крикнула Лидия. — Позовите врача!

Миссис Стрикхэм обняла ее, тело Бенджи безжизненно лежало на коленях у девочки.

— Он умер, — сказала она, обнимая плачущую дочь. — Он умер.

Кар беспомощно стоял рядом.

Мистер Стрикхэм прижимал руку ко лбу, словно был не в силах поверить в происходящее. Наконец, взглянув на Кара, он указал на дверь:

— Прошу прощения, но мы должны побыть одни.

Кар кивнул, оглушенный воцарившейся тишиной. Раньше в парке он видел только ужей — Хмур говорил, что они очень вкусные, — но никогда и нигде в Блэкстоуне не видел он таких больших и таких ядовитых змей. Он тоже хотел утешить Лидию, но мистер Стрикхэм уже подталкивал его к выходу.

— Спасибо за ужин, — пробормотал Кар, поднимая свои ботинки. — Если я что-то могу для вас…

Дверь за ним закрылась.

Хмур и Визг ждали у машины.

— Мы пытались предупредить тебя, — сказал Визг. — Мы видели, как змея проползла через водоотвод.

— Но от нас она не ушла, — заметил Хмур. — Смотри!

Он дернул клювом, указав на землю рядом с машиной. Змея лежала изогнутая в виде буквы s, безжизненная, кровь вытекла из ее тела.

Слишком поздно для Бенджи.

Кар отвернулся от мертвой змеи и медленно пошел по тропинке прочь от воронов. Он продолжал размышлять.

— Эй, ты куда собрался? — возмущенно поинтересовался Хмур.

Змея проникла в дом через водоотвод. Значит, кто-то должен был запустить ее туда. Вдруг он услышал быстро удаляющиеся шаги. Кар бросился к дороге, чувствуя, как сердце забилось быстрее. Его глаза быстро привыкли к темноте, и вскоре он увидел, что кто-то бежит по улице прочь от дома Лидии. Высокая темная фигура. Кар похолодел.

Молодая женщина с черными волосами.

Сбежавшая узница.

Глава 7

Когда лучи утреннего солнца просочились сквозь густую листву, сна у Кара не было ни в одном глазу, хотя все тело ломило. Прохладный воздух пощипывал кожу.

Всю ночь он провел на ветвях дерева напротив дома Стрикхэмов, несмотря на то, что Хмур и Визг настойчиво просили его вернуться в гнездо. Он ни на секунду не сомкнул глаз. А что, если та женщина вернется? Или Челюсть, или зловещий маленький человечек? Кар помнил, как бесстрашно вел себя Челюсть в ту ночь. Тело ядовитой змеи исчезло, стараниями Хмура и Визга оно лежало теперь в парке, в неприметной цветочной клумбе. Но это не было совпадением — преступники явно все подстроили. Очевидно, они хотели отомстить начальнику тюрьмы.

Солнце поднялось выше по небосводу, но дом по-прежнему был тих и нем.

— Ну хорошо, ну просидели мы здесь всю ночь, — раздраженно прокаркал Хмур. — Я уж молчу про утро. Но теперь-то мы можем поспать в гнезде?

Визг съежился на другом конце ветки.

— Пожалуйста, Кар. Давай вернемся домой.

— Скоро пойдем, — потянувшись, ответил Кар.

— Ты же не собираешься сидеть здесь целый день! — сказал Визг.

Кар не хотел уходить. Но Стрикхэмы, судя по всему, показываться не собирались. Кроме того, вороны были правы — вряд ли заключенные нападут при ярком дневном свете.

— Хорошо, — пробормотал он наконец. — Пойдем.

Только он забрался на парковую стену, как шторы в спальне Лидии поднялись. Она стояла там в пижаме и смотрела прямо на него. Глядя на ее посеревшее лицо, Кар подумал, что девочка тоже мало спала. Глаза у нее покраснели — похоже, Лидия долго плакала.

«Подожди меня!» — прочел он по ее губам. Шторы опустились.

— План меняется, — сказал Кар воронам.

Через несколько минут Лидия вышла из дома, на ней были джинсы, кроссовки, зеленая кофта и теплая накидка без рукавов. Кар соскользнул со стены.

— Мне жаль Бенджи, — сказал он.

На долю секунды ее лицо сморщилось, но она сдержала слезы.

— Это не твоя вина, — ее голос звучал мягко. — Я просто не понимаю — откуда взялась та змея?

— Вчера ночью я видел кое-кого, — сказал Кар. Он не хотел пугать Лидию, но и скрывать от нее правду тоже не мог. — Сразу после того, как ушел от вас. Думаю, это была одна из тех заключенных, женщина, она быстро убежала от вашего дома.

— Здесь? — спросила Лидия. — Почему ты нам не сказал?

— Я… Я не хотел врываться, — ответил Кар. — Твой папа сказал мне уходить.

Лидия сжала губы:

— Думаешь, это она натравила на нас змею? — спросила девочка.

— Возможно, — ответил Кар. — Раньше я никогда не видел таких змей в Блэкстоуне.

— Я видела, но только в зоопарке, — сказала Лидия. — Мама думает, что она сбежала оттуда.

Она оглянулась на свой дом:

— Я боюсь. Отцу и раньше угрожали, но такого никогда не было.

Кар хотел ее успокоить, но не знал как. Поэтому он сменил тему разговора.

— Нужно пойти в библиотеку, — сказал он. — Может, мисс Уоллес узнала что-нибудь насчет этого паука.

— Хорошая мысль, — кивнула Лидия. — Возможно, новая информация поможет отцу выследить преступников.

— Постой-ка, — сказал Визг, сидевший на стене. — Ты же не собираешься ходить повсюду с ней, правда? Она опасна! Она и ее отец.

Лидия обернулась на звук.

— Ой, я их не заметила, — сказала она. — Здравствуйте, вороны!

— Визг прав, — Хмур буравил Лидию неодобрительным взглядом. — Я за то, чтобы мы вернулись в гнездо и не высовывались до тех пор, пока все это не кончится.

Кар чувствовал, что начинает злиться, но не выдал своих эмоций.

— Я иду с ней, — ответил он. — И точка.

Лидия быстро взглянула на воронов.

— Я им не нравлюсь, да? — спросила она.

— Дело не в этом, — сказал Кар. — Просто они беспокоятся за меня.

— Я серьезно, — сказал Хмур. — Ничего хорошего из этой истории с пауками не выйдет. Почему бы тебе просто не выкинуть ее из головы?

Кар обернулся к ворону:

— Послушай, Хмур, ты чего-то недоговариваешь? Если тебе есть что сказать, выкладывай.

Хмур отвернулся.

— Я знаю только то, что вчера Милки заговорил, — сказал ворон. — А раньше такого никогда не случалось. Может, он совсем из ума выжил, но мне его слова не понравились.

Лидия недоуменно посмотрела на него.

— Хмур? — переспросила она. — Так его зовут?

Кар глубоко вдохнул.

— Я думаю, что этот заключенный имеет какое-то отношение к моим родителям, — спокойно сказал он воронам. — Не ждите, что я просижу на дереве всю жизнь и забуду о них.

На этот раз вороны промолчали.

Хмур дернул клювом.

— Поступай как сочтешь нужным, — сказал он.

За все эти годы Кар привык к настроениям Хмура. Старый ворон бывал упрям, но сейчас все было не так. На этот раз он, похоже, действительно обиделся.

Н-да, очень плохо. Кар не хотел, чтобы за ним приглядывали.

— Пойдем, — сказал он Лидии.

Они прошли уже довольно далеко вдоль парковой стены, когда Кар понял, что вороны не летят за ними. Он оглянулся и увидел, что Хмур и Визг сидят все на том же месте и смотрят на него.

И тут его осенило: «Они ревнуют меня к Лидии. Им не нравится, что я в кои-то веки действую самостоятельно».

— Все хорошо? — спросила Лидия.

— Нормально, — холодно ответил Кар. Он отвернулся от воронов и пошел дальше. Сейчас он поступит по своему усмотрению, а не по их указке.

От парка до центра города можно было пройти разными путями. Кару больше нравилось бегать по крышам, вдоль переулков или железной дороги, но сегодня они пошли по главной улице, и теперь с двух сторон на них глядели склады и автомойки. Какое-то время он молчал, мысленно возвращаясь к ссоре с воронами — может быть, стоило вести себя по-другому? Когда они подошли к центру и вокруг появились магазины и высокие жилые дома, Лидия нарушила молчание.

— Знаешь, когда ты сказал, что разговариваешь с воронами, я не очень поняла, — сказала она. — Но ты действительно говоришь с ними, верно? Ты на самом деле понимаешь, что они говорят?

— Да, — ответил Кар. — С тех пор, как…

С тех пор, как стая воронов забрала меня от родителей, хотел он сказать, но не знал, как она это воспримет.

— Ты можешь рассказать мне, — Лидия взяла его под руку, и он не отстранился.

— Я никогда никому об этом не рассказывал.

— Расскажи мне, — попросила она. — Пожалуйста. Мне нужно как-то отвлечься от мыслей о Бенджи.

Кар взглянул на нее — не улыбается ли она. Лидия смотрела на него, лицо ее было открытым и честным. Он остановился и глубоко вдохнул. Готов ли он поделиться своей историей сейчас?

— Они всегда присматривали за мной, — медленно проговорил он. — Я не многое помню до того, как попал к воронам.

— Но что-то ты помнишь? — спросила она.

Кар закусил губу. Он уже доверил Лидии больше секретов, чем кому-либо другому, — почему бы не поделиться и этим?

— Сон, который мне снится, — начал он. — Я говорил тебе, что он больше похож на воспоминание.

Он думал, что сказать это вслух будет глупо, но пока он рассказывал ей о воронах, уносящих его прочь от раскрытого окна, о своих родителях, бросивших его, она слушала его очень внимательно.

Сам того не замечая, он рассказал ей о первых днях жизни с воронами, о том, как первое гнездо едва выдерживало его, как разные вороны опекали его, как он постепенно исследовал Блэкстоун.

Слова лились из него: как тяжело ему было, как одиноко, и он ощутил, что в груди зреет знакомое чувство. Злость на родителей — именно из-за них ему было так тяжело. Почему они не могли жить с ним и любить его как нормальные родители? Он видел, как миссис Стрикхэм обнимала Лидию, когда умирал Бенджи, слышал отчаяние в голосе ее отца, когда во время драки в переулке он испугался за свою дочь. Как его родители могли так поступить?! Все то время, когда он голодал, когда падал с ветвей, когда дрожал от холода морозными ночами… Где они были?!

— Эй, Кар, ты в порядке? — спросила Лидия.

Кар вдруг почувствовал, что сжимает кулаки. Ему потребовалось какое-то время, чтобы совладать с гневом.

— Да, — сказал он. — Прости.

Он почувствовал, как Лидия сжала его ладонь.

— Я понимаю, — сказала она. — Ты всегда можешь прийти к нам в гости. В любое время.

Кар улыбнулся:

— Не думаю, что твои родители сказали бы то же самое.

Тут глаза Лидии метнулись к чему-то за его спиной. Это был газетный киоск.

— Ты только взгляни на это! — воскликнула она.

Девочка подошла к киоску, взяла газету, расплатилась и, вернувшись обратно, развернула газету так, чтобы Кару тоже было видно.

Слова для Кара ничего не значили, кроме одного, в самом верху страницы — БЛЭКСТОУН, оно было и на воротах парка. Но по картинкам все было понятно — фотографии трех сбежавших преступников. Лидия указала на татуированного.

— Его зовут Кларенс Трэп, он же Челюсть, — сказала она. — Женщина — Элеонора Кройс, а низенького зовут Эрнст Вэтч.

Ее глаза бежали по мелким строчкам.

— Здесь пишут, что всех троих арестовали во время Темного Лета, их судили за разные преступления, в том числе за убийства, ограбления и похищения детей, и приговорили к пожизненному заключению без права на амнистию. Теперь я понимаю, почему их усиленно охраняли.

— Что за Темное Лето? — спросил Кар.

Лидия посмотрела на него так, будто он свалился с луны.

— Ты совсем ни с кем не общаешься, да? — спросила она. — Темное Лето — это волна преступлений, накрывшая Блэкстоун, когда нам было лет пять-шесть. Сотни нападений и бессмысленных убийств по всему городу. Стаи диких животных, воющих на улицах. Все было так жутко. До этого в Блэкстоуне было довольно неплохо — по крайней мере, так считает папа. Он говорит, что город так и не оправился до конца.

Кар размышлял над ее словами. Сердце бешено застучало.

— Сколько лет назад это было?

Лидия нахмурилась:

— Наверное… лет семь-восемь назад.

— Восемь, — сказал Кар. — Как раз тогда родители отослали меня с воронами.

Темное Лето, его родители, сбежавшие преступники. Паук.

— Правда? — спросила Лидия. — Думаешь, это совпадение?

Кар не ответил. Он ускорил шаг, и Лидии пришлось догонять его бегом. Он чувствовал, что нити тайны начинают собираться вместе, образуя паутину, окутавшую всю его жизнь.

И в центре этой паутины сидел паук.

Скамейки перед библиотекой пустовали.

— Странно, — удивилась Лидия. — Обычно по воскресеньям здесь толпы людей.

Когда они поднялись наверх по ступеням, Кар увидел табличку, висевшую на дверях. Лидия остановилась:

— О нет, закрыто!

— Не может быть, — сказал Кар. — Мисс Уоллес сказала нам прийти сегодня.

— Ну, здесь так написано. Что теперь будем делать? — спросила Лидия.

— Давай проверим с другой стороны, — предложил Кар. — Там она обычно оставляет мне книги.

Когда они обошли библиотеку, Кар ощутил, как в животе поднимается болезненное, липкое чувство.

Машина мисс Уоллес стояла на обычном месте. Кар знал, что эта маленькая голубая машина принадлежит библиотекарю, потому что он видел ее за рулем в те дни, когда приходил пораньше и с нетерпением ждал своей еженедельной порции горячего шоколада.

Страх зрел у него в груди. Когда они подошли к пожарной лестнице, Кар увидел, что на стене что-то нарисовано краской.

Лидия охнула и тут же прикрыла рот рукой.

Кара пробил озноб.

— Нет, — прошептал он. — Пожалуйста… Только не мисс Уоллес.

Это был паук, нарисованный совсем недавно, краска еще блестела. Такой же, как в его сне.

Кар бросился по ступенькам к задней двери и дернул за ручку. Дверь была не заперта. Он приложил палец к губам и вошел внутрь.

Внутри царила полнейшая тишина. В кабинете мисс Уоллес горел свет, дверь была приоткрыта. Кар заглянул туда. Никого.

— Может, вызвать полицию? — прошептала Лидия.

— Не сейчас, — ответил Кар.

В библиотеке верхний свет не горел, и в воздухе чувствовался странный запах. Влажный и земляной, чем-то напоминавший прелые листья. Так пахнет в парке после дождя, подумалось Кару.

Он пошел вдоль стеллажей в глубину зала. Вон там! Мисс Уоллес. У него отлегло от сердца. Она сидела за своим столом, боком к нему, очки висели на шее.

— Мисс Уоллес! — позвал он, подходя ближе.

Она не шевельнулась.

— Мисс Уоллес? — сказал Кар потише.

Когда Кар подошел к столу, от ужаса у него перехватило дыхание. Рядом с ним Лидия слабо застонала. Мисс Уоллес сидела и смотрела прямо на них широко открытыми остекленевшими глазами. Что-то не так было с ее ртом. Бледные серебристые нити наподобие маски опутывали ее нос и губы. Паутина. Кровь по капле стекала с ее лица на кремовую блузку, оставляя на ткани зловещий алый узор.

У Кара закружилась голова, комната пошатнулась перед глазами. Словно нечто из ночного кошмара просочилось в реальный мир.

От звука голоса он пришел в себя.

— Она… мертва? — спросила Лидия.

Кар подошел к мисс Уоллес. На ее лице застыло странное, бессмысленное выражение, как у манекена в магазине одежды. У него едва хватило сил заглянуть ей в глаза, когда-то лучившиеся добротой. Он пощупал ее запястье. Пульса не было. Кожа на ощупь была восковой и холодной.

— За что? — спросил он. — Мисс Уоллес никогда никому не причинила зла. Она помогала людям.

Кар опустился на пол рядом с ней. И тут он увидел, что рука библиотекаря крепко сжата и в кулаке что-то белеет.

— Тут что-то есть, — сказал он. — Она держала это в руке, когда ее…

Договорить он не смог.

Лидия медленно приблизилась к столу — ей было страшно подойти к трупу. Кар осторожно разжал пальцы мисс Уоллес — она держала скомканный листок бумаги. Развернув его, он понял, что это рисунок Лидии. Сердце забилось сильнее, во рту пересохло. Под картинкой было написано только одно слово. Он посмотрел на Лидию.

— «Квакер», — прочитала она. — Что это значит?

— Не знаю, — прошептал Кар. Он снова смотрел на маску из белых нитей на лице мисс Уоллес. Ему стало дурно, когда он представил, как она, должно быть, пыталась дышать.

— Я звоню в полицию, — сказала Лидия.

Она подошла к столу, подняла телефонную трубку и нахмурилась:

— Нет гудка.

Рокочущий смех эхом пронесся в застывшем воздухе. Кар резко обернулся и увидел, что наверху, на балконе стоит Челюсть. Тюремное одеяние он сменил на кроваво-красную футболку и черные джинсы. Свет из окон падал на его блестящую лысую голову, и Кар видел под кожей толстые черепные пластины. Татуировка тянулась от уха до уха, и в полумраке лицо Челюсти, отдаленно напоминавшее клоунское, казалось еще более жутким, чем прежде.

— Ты! — крикнул Кар.

— Пришел на вечеринку, парень? — гаркнул преступник.

Вдруг Лидия схватила Кара за руку и указала в сторону:

— Смотри!

С другого конца зала к ним шла темноволосая женщина. Черное одеяние окутывало ее до пят, волосы были стянуты в пышный хвост, который обвивал шею словно черный шарф и ниспадал на плечо. В руке она держала длинную серебряную швейную иглу.

— Не бойтесь, ребята, — сказала она. — Я мягко с ней обошлась.

Гнев Кара почти победил страх. Вместе с Лидией он бросился к кабинету мисс Уоллес, но дорогу им преградил низкорослый человечек. С его плеч свисал бежевый плащ, который был велик хозяину по меньшей мере на два размера.

— Скатл, к вашим услугам, — сказал он, картинно облизнув губы. — Думаю, что с моими коллегами Челюстью и Мамбой вы уже знакомы.

Кар бросил взгляд на входные двери, и сердце у него упало — он увидел, что дверные ручки обвивает толстая цепь с висячим замком.

Они были в ловушке.

Конец ознакомительного фрагмента